Следствие ведет блондинка (СИ)

— В общем-то, это не является уж таким преступлением, — тихо пробормотал следователь.

— У меня проблемы личного характера, — Тамара поняла, что вот теперь ей не удастся удержать слез, а потому порывисто вскочила со стула, — И вам о них знать вовсе не обязательно!

С этим она понеслась вон из столовой, чувствуя на спине пристальный взгляд следователя.

«Теперь он подумает, что это я всех убила!» — скользнуло в мозгу несчастной секретарши.

***

— Я тебе так скажу, — Рубцов сделал внушительную паузу, во время которой, успел взять со стола мобильный телефон Тимофея, — Вся эта история с ажиотажем вокруг Гусарской колбасы мне не нравится.

— Покажи того, кому нравится, — проворчал старший Тарасов, не сводя взволнованных глаз со своего телефона в руках начальника службы безопасности.

Тот повертел телефон, раскрыл, нажал несколько кнопок и усмехнулся:

— Надо же, а номерочки все-таки хранишь.

— Какие номерочки?

— Лиза, Катя, Маша… ты их хоть помнишь?

Тимофей болезненно поморщился.

— Н-да… — разочарованно протянул Рубцов и пульнул телефон в корзину для мусора, — Просто удивительно, до чего человека может работа довести.

— Ты там что-то про колбасу начал, — Тарасов выполз из своего начальственного кресла, дотянулся до корзины и, выудив из нее телефон, сунул его в карман пиджака.

— Ну, начал, — Рубцов уже вертел в руках пепельницу.

— Так вот и продолжай. И поставь, ради Бога, инвентарь на место. Я уже замучился вытягивать ценные вещи из корзины.

Рубцов покрутил пепельницу перед глазами, испустил тяжкий вздох и поставил на стол:

— Ты же знаешь, моторика способствует моему мыслительному процессу.

— Пока не заметил, — буркнул Тарасов, — Метаешь в мусор что ни попадя, а толку — ноль. Три трупа на заводе, следователь достал, а мы в своих измышлениях с места уже второй день сдвинуться не можем.

— А ты послушай, — Рубцов присел на край его стола.

Тимофей скорее инстинктивно отодвинул подальше от него хрустальное пресс-папье, которое его отцу презентовал какой-то видный австрийский промышленник. Пресс-папье было выполнено в виде сардельки, и вся семья Тарасовых этим подарком неизменно восхищалась. Ванька даже завидовал, что отец оставил столь ценную вещь старшему брату. Хотя, если к данному предмету подходить с эстетической точки зрения, то хрустальная сарделька выглядела редкой пошлятиной.

— Черт с тобой, прячь все ценные вещи, я подожду, — неожиданно обиделся начальник службы безопасности.

— На возьми, — Тимофей мужественно сунул ему в руки хрустальную сардельку, — Будешь продолжать?

— Я хотел сказать, — Рубцов внимательно рассмотрел пресс-папье и с неожиданным стуком опустил на стол, — Надуманной выглядит эта погоня за Гусарской колбаской!

Тарасов вздрогнул и уставился на собеседника:

— В каком смысле?

— Да во всех! Суди сам: нашему уважаемому херру Шульцу, вдруг, подчеркиваю, вдруг, ни с того ни с сего пришла блажь проверить вход и выход мяса и прочих компонентов колбасы. Тебе не приходило в голову, с чего бы?

— Вероятнее всего с того, что он главный технолог.

— Точно! — Рубцов еще раз шарахнул хрустальной сарделькой по столу,

— Сколько он работает на заводе? Три года без малого? И ни разу ему подобные идеи в голову не приходили. Работал себе человек работал, и вдруг, бац, проснулся посреди ночи и думает, дай-ка я завтра в бумагах поковыряюсь. Так что ли?

— Ну… — неуверенно протянул Тимофей и развел руками.

— Вот тебе хоть раз приходили в голову подобные идеи?

— Время от времени я задумывался над проверкой…

— Именно Гусарской колбасы?

— Почему именно Гусарской? — удивился директор предприятия.

— Да потому что только с этой колбасой возникли проблемы. И надо же какая удача, именно с нее и начал свою проверку наш немецкий херр.

— Я что-то пока не понимаю, к чему ты клонишь, — признался Тимофей.

— А я пока выводов не делаю. Давай дальше. Значит, закрутилось дело с колбасой, а на следующее утро у нас на заводе возник труп китайца, к которому мы имеем херра Шульца с разбитой мордой, разгром в его кабинете и его же истерику. Плюс к тому еще два трупа: Лютиков и Васнецов, Гусарская колбаса, якобы похищенная из лаборатории и, о, удача! Снова возникает херр Шульц с тем, чтобы объявить, что он припрятал остатки этой же чертовой колбасы в своем холодильнике. И это я еще не говорю, о халате нашего немца, который кто-то напялил на мертвого китайца.

— И как ты это все связываешь? — перешел на шепот старший Тарасов.

— Фу… — Рубцов выпустил воздух из легких и измученно проговорил, — Спроси что-нибудь полегче. Пока не знаю как, но связано. Я чувствую, что связано.

— И ради этой лабуды, ты швырнул мой мобильник в корзину, да еще чуть пресс-папье не расколошматил! — возмутился Тимофей и, отобрав у Рубцова хрустальную сардельку, сунул ее в ящик стола.

Тот встал и заходил по кабинету, вдоль стола для переговоров.