Следствие ведет блондинка (СИ)

Тут он озабоченно потрогал лоб и уставился на завлаба:

- Игорь, а ты как себя чувствуешь?

Тот вздохнул и поднял на него мутные от горя глаза:

- Ватлеев, ты спятил? У меня украли вирус, стоимость которого равна стоимости этого института со всеми его сотрудниками, если их продать в рабство по самой высокой цене. Какой-то мудила вытащил этот вирус из холодильника и понес в лето! И еще я думаю, что будет, если он откроет или разобьет пробирку? Успеем ли мы создать антивирус, который до сих пор у нас создать не получилось. Ведь если сегодня вирус вырвется на свободу у нас, в Москве, то, по приблизительным расчетам, в следующую среду люди начнут умирать уже в Новосибирске. И ты меня спрашиваешь, как я себя чувствую?

- Ну, ты не кипятись, - Ватлеев смутился, - Я не в том смысле. Ты себя здоровым чувствуешь?

- А ты? – завлаб резко поднял голову и внимательно посмотрел на своего соратника по производству всякой биологической гадости, - Ты чувствуешь, что…

Он не решился закончить вопрос.

- Да, подожди ты! – окончательно смутился Ватлеев, - Ничего я такого пока не чувствую. Так, озноб, пот вон… - он неловко хохотнул и зачем-то ткнул себя пальцем в лоб.

- Если начнут кровоточить десна, на работу не приходи, - на всякий случай напомнил завлаб, - И вообще, лучше сразу сигай из окна. Ты на каком этаже живешь?

- На третьем.

- Тогда даже не знаю, что тебе посоветовать…

- Ты думаешь, смерть от этого вируса… - у Ватлеева предательски дрогнул голос, а во рту он тут же почувствовал привкус железа.

- Сначала лихорадка, потом кровоточат десны, начинают выпадать зубы, идет разрушение всех тканей. К концу второго дня от человека остается окровавленный скелет и лужа крови на полу. Зрелище не для слабонервных.

- Знаешь, мне, пожалуй, уже лучше… - перспектива такого конца настолько не вдохновила мнительного Ватлеева, что он действительно неожиданно почувствовал себя абсолютно здоровым, - В милицию звонить?

- Ага, в районное отделение! – усмехнулся Иосифов, - Я уж сам как-нибудь, по старым связям. Боюсь, одной милицией тут не обойдется.

***

- Ты соображаешь, что сейчас начнется?! И это за неделю до совета акционеров. Ни месяц назад, ни спустя месяц, а именно сегодня тебе вздумалось припереться с этим ко мне в кабинет! Да меня же распнут! Вот как пить дать распнут. Ванька чего-то подобного уже полгода дожидается, - Тимофей посмотрел на Рубцова глазами голодного бассета и горестно, протяжно вздохнул. Потом он встал из-за огромного стеклянного стола, выполненного в стиле хай-тэк и занимающего добрую половину кабинета, мельком взглянул на нечто невразумительное, висящее в рамке на стене и изображающее полотно какого-то очень модного художника из «непонятых массами», так же мимолетно поморщился и глянул на Рубцова еще раз, с надеждой, - А ты уверен?

В голосе его сочилась жалость к самому себе.

Тимофею Петровичу Тарасову было 33 года от роду. Он уже полгода занимал пост президента компании «Ювертрест» и вот уже полгода страшился только одного, что с должности этой его снимут. Раньше он слыл неисправимым повесой и ловеласом, завсегдатаем модных московских, питерских и даже лондонских вечеринок, раз в три месяца устраивал себе римские каникулы, раз в два месяца собирался жениться и столько же раз в месяц передумывал, а теперь вот изменился и на дружеский взгляд Рубцова не в лучшую сторону. Теперь он напоминал ему стареющего лиса, забившегося в нору и трясущегося от страха в ожидании открытия осеннего охотничьего сезона. Впрочем, охоту на него уже давно открыли. Если быть точным, в тот самый день и в тот самый час, когда его отец – Петр Тимофеевич Тарасов передал ему полномочия президента компании.