Следствие ведёт полукровка

– Каэтана, – машинально поправил муж погибшей. – Так звали мою любимую. Аня – это сокращение. И почему "выпили"? Вы подозреваете вампиров? Согласен с вашей сотрудницей, это бред. Ещё бы барабашек и оборотней приплели.

– Каэтана?! – воскликнула я. – Ну, и имечко. У нас же российская глубинка, а не Испания. Или у неё папа горячий каталонский мачо? Ой, простите…

На самом деле у меня от сердца отлегло. Если бы погибшая оказалась моей тезкой для полного счастья…

– Когда познакомились, любимая представилась Аней, – пояснил вдовец. – Но вскоре поменяла имя и фамилию, так что женился уже на Каэтане Исиде. Вроде как это было нужно для продвижения в "Эльфограме". Да и вообще жена подражала остроухим, что уж тут скрывать. Так вы серьёзно думаете, что вампиры выпили её кровь?

М-да, зачем в паспорте-то было имя менять? Просто в качестве псевдонима не устраивало? Одно дело называться так в «Эльфограме», а другое – в счетах за коммунальные услуги. У нас наверняка большинство даже не поймёт, что это в общем-то обычное в Испании имя.

– Да, вампиры, – серьёзно ответил орк. – Или те, кто под них косит. Так значит, вы подтверждаете, что погибшая – ваша жена Каэтана Исида? Та самая?

– Да, та самая, – пожал плечами Валентин.

– В смысле та самая? – удивилась я. – Она что, знаменитость?

– Девушка, у вас что, «Эльфограма» нет? – спросил вдовец, шмыгая носом. – Это непростительно, в вашем-то возрасте.

Кажется, мужик в себя приходит. Уже хорошо! Постараюсь его разговорить.

– Мне эльфийских проблем и на работе хватает. Так ваша жена была популярна в соцсетях для остроухих? Но она же человек!

– Вот именно! – воскликнул Сидоров. – Каэтана Исида – известная правозащитница, активистка за права эльфов и блогерша. Как же она ненавидела нашу фамилию, говорила, что не сочетается с именем. Даже паспорт поменяла…

– А ещё куратор в заповеднике для эльфиек? – осторожно уточнил Раф.

– Да, она в последний год жила со своими подопечными, – вяло ответил вдовец. – Зимой – в охотничьих домиках, вы же знаете, что эльфийки обожают охоту? А на лето они всей толпой переселялись в кемпинг.

– Вы знаете, чем занималась там ваша жена? – Раф похлопал мужчину по плечу.

Опять изображает дружелюбие!

– Да я всего пару раз был в заповеднике. Ну, чем? Тем же, чем все половозрелые эльфийки – охотой, медитацией, магией, кто может. И, конечно, плотскими утехами. Каждую пятницу в заповедник прибывал отряд студентов из технических вузов. И тем девственникам – счастье, и эльфийки спокойны и довольны. Такая уж у них животная природа.

– А вы не слишком толерантны! – не выдержал орк.

– И я в этом не одинок, – тихо сказал Валентин. – У Ани было много недоброжелателей. Но точно не безмозглые эльфийки. Не там хотите искать вашего вампира, ох, не там.

– Про тот заповедник много слухов ходит, – невзначай сказал Раф. – Якобы там эксперименты проводят над остроухими.

– Не замечал, – равнодушно ответил Валентин. – Да и если вы посадите парочку спятивших эльфиек, то это не вернёт мне жену.

– Вы серьёзно?! – заорал орк. – Стоите над телом супруги, и не желаете наказать убийцу?!

Валентин закрыл лицо руками и опять зарыдал. Я со всей дури наступила орку на ногу. Задолбал! Совершенно не умеет работать с людьми. Учу, учу, а все без толку. Раф даже не поморщился – как об стенку горох. Это надо корове встать ему на ногу, может, прояснится в голове.

Я подошла к слепому и провела его рукой по своему лицу.

– Чувствуете? Я очень похожа на вашу жену.

Валентин тут же прекратил рыдать. Его пальцы застукали по моим щекам и глазам, даже чуть ущипнули за нос.

– Да вы двойник Каэтаны! – воскликнул вдовец.

Чуть помолчал. И добавил:

– Лицо точно одинаковое. А вот про фигуру не знаю, не щупал.

Еще не хватало, чтоб он за грудь меня ухватил, проверяя сходство с женой.

– Знаете, зачем я здесь? Мы сделаем все возможное, чтобы найти убийцу Каэтаны. Неважно, кого – эльфа, вампира, человека. Если надо, поймаем на живца. Но нужна ваша помощь, Валентин! Мы не справимся своими силами.

– Лина правильно сказала, на живца, – вступил в разговор Раф. – Мы планируем спровоцировать убийцу. Пусть он думает, что жертва выжила.

– Я помогу, – выдавил вдовец. – Но чем? У меня мысли в кучу. Жизнь потеряла смысл. Я остался совсем один.

– Какой была Каэтана? – спросила я.

– Лёгкой, – прошептал муж. – Как весенний дождик.

– Нам нужна вся информация о ней. Во сколько пошла на горшок, любила ли математику, во сколько потеряла девственность, – без церемоний сообщил Раф. – Собираемся внедрить Лину в заповедник. Она станет Каэтаной 2:0 и выманит убийцу.

– Ну, про девственность и горшок я не в курсе, – промямлил Валентин.

Я вздохнула:

– Раф утрирует. Нужна информация о настоящем времени: фото, видео, ваши воспоминания.

– Так в Эльфограме всего навалом.

– Мне надо будет превратиться в вашу жену, чтобы никто не заметил подмены, – повторила я. – Важны любые мелочи.

– Я готов к сотрудничеству, – прошептал Валентин, – но не сейчас. Ноги подкашиваются.

– Разумеется, вызовем вас завтра в Управление, – кивнул Раф.