Следствие ведут шулер и массажистка

Жек потоптался на месте, посматривая на Инну, тупо уставившуюся в угол, а потом предложил:

– Вы напишите явку с повинной, Инна. Хорошо? – Жеку было жаль красивую девушку. – А суд учтёт, я думаю. А так, сами понимаете, двойное убийство. И это очень серьёзно.

– Да не убивала я никого! – истерично выкрикнула Инна, упала на подушки и зарыдала.

Жек вышел в коридор, где натолкнулся на группу обитателей квартиры.

– Что вы сделали с моей дочерью?! – закричала Галина Викторовна. – Вы не имеете права!

– Ваша дочь убила Александра Иваныча, – ответил Жек. – Увы. Она его задушила в своей комнате, где он, отбиваясь, и обронил трубку. А эту трубку я передал ему, когда направил прослушивать разговоры Инны. За неимением прослушивающей аппаратуры.

Галина Викторовна схватилась за сердце и, скользя по стене, осела на пол и стала заваливаться на правый бок. Шурик бросился ей на помощь.

– Нужна «неотложка»! – сообщил он, придерживая Галину Викторовну за плечо.

– Что здесь происходит? – сурово поинтересовалась подошедшая Маргарита Степановна и вопросительно посмотрела на Жека.

– Мы нашли убийцу. Это Инна. И Галине Викторовне стало плохо. Нужен врач.

– Врач будет. А она, – Маргарита Степановна кивнула на дверь комнаты Инны, – созналась?

– Сейчас сознается, – заявил Андрей Сергеевич и двинулся в комнату Инны. – Шура, за мной!

Жек рассказал Маргарите Степановне о том, как они с Жанной вышли на Инну, и предложил вызвать оперативную группу и «скорую».

– Пока только врача, – сказала Маргарита Степановна и отправилась на первый этаж.

Из мужского туалета вышла Жанна и увидела беспомощно привалившуюся к стене Галину Викторовну и хлопочущего возле неё Бориса Андреевича.

– Что с ней?

– Инфаркт, похоже, – ответил Борис Андреевич. – Я засунул ей таблетку валидола, но она, видно, без сознания. Вы побудьте с ней, а я потороплю Маргариту Степановну.

– И ты тоже должен поторопить её, – заявила Жеку Жанна после ухода Бориса Андреевича. – Пусть отдаёт деньги. И пора линять отсюда.

– Не даст она, пока Инна не сознается, – вздохнул Жек.

– Ну так надо заставить её!

– Этим Сергеич с Шуриком сейчас и занимаются, – сообщил Жек. – Пойду посмотрю.

– Стоять! – приказала Жанна. – Без тебя у них лучше получится.

Вскоре из комнаты Инны выглянул сияющий Андрей Сергеевич и радостно сообщил:

– Поплыла. Уже созналась, что задушила Кулебяку и перетащила его в туалет. А эта, – он кивнул на Галину Викторовну, – на шухере стояла, когда Инночка труп в туалет волокла.

Андрей Сергеевич исчез, и Жанна сказала:

– Я даже знаю, когда это было. Помнишь, мы от Сергеича вышли, а они обе на площадке стояли? Галина утащила нас вниз кофе поить, а сама смоталась. Да, именно. Им надо было, чтобы в коридоре никого не было. Как бы только Галина не крякнула. – И Жанна принялась искать пульс на запястье левой руки больной.

– Жива? – Жек также склонился над неподвижно застывшей Галиной Викторовной.

– Пока да.

Пришла Маргарита Степановна, и Жанна метнулась к ней.

– Маргарита Степановна, убийца установлен. Инна уже даёт показания. Мы можем получить деньги?

– Минуту, – ответила работодательница и скрылась за дверью комнаты Инны.

– Не-е-ет, она мне заплатит! – прорычала Жанна. – Я с неё не слезу. А ты торчи здесь. – И Жанна последовала за Маргаритой Степановной.

Жек даже не предпринял попытки возразить напарнице. Его, в общем-то, устраивало то, что Жанна взяла инициативу на себя. И у неё это (выколачивание денег за работу), пожалуй, получится лучше, чем у него.

И когда Маргарита Степановна и Жанна (у Жанны было торжествующее выражение лица) вышли из комнаты Инны и направились мимо него к выходу из гостевого крыла, он не двинулся с места. Он просто стоял и смотрел им вслед, словно ожидая приказаний. И приказ поступил.

Сначала Маргарита Степановна что-то сказала Жанне, а затем уже Жанна, обернувшись, крикнула:

– Пётр Аркадьич, вызывайте наших! Телефоны в тумбочке у входной двери. Мой – красненький.

На лестнице Жек встретил поднимающегося наверх Бориса Андреевича.

– Я просто оставил приоткрытой дверь. Дима уже бывал у нас, он сориентируется, – сообщил Борис Андреевич.

– У вас?

– Так сказалось. Не придирайтесь к словам. Из запоев Дима выводит.

– А «скорая»?..

– И «скорая». Я просто хотел узнать… – замялся Борис Андреевич.

– Инна созналась.

Борис Андреевич удивлён.

– Так быстро?

– Андрей Сергеич, Шурик… У них опыт, – грустно улыбается Жек.

– Заплечных дел мастера. А всё равно скоро как-то… Если бы маньяк… Маньяки быстро сознаются, им ведь рассказать хочется. Творческие люди, у них вдохновение, муза…

– Муза?

Жек внимательно осматривает Бориса Андреевича.

– Нет-нет, я… не состоялся.

– Вы, как будто, сожалеете.

Приближается спускающийся по лестнице возбуждённый Шурик.

– Расскажи кому, не поверят! – восклицает он.

– Она назвала причину? – спрашивает Борис Андреевич.

– Мотив, – поправляет его Жек. – Мы, специалисты, называем это мотивом.

Шурик чешет в затылке, бормоча:

– А что она сказала?

– Что же она говорит? – настаивает Борис Андреевич.

– А! Никиту гнобил. Все эти годы, как признал. А раньше мать его презирал и гнал. Велели из холодильничка, свеженькую…