Следствие ведут знатоки

Федотова замирает в ожидании. Знаменский звонит. Конвойный вводит бродягу. Короткая заминка у двери — бродяга вцепляется острым взглядом в старуху и ее деревенскую кошелку. Очевидно, что он не знает этой женщины. Скованно садится на табуретку, застывает в напряжении. Все это время Знаменский не спускает с него глаз. Пауза.

Знаменский. Что же вы, Федотов, не подойдете к матери?

Бродяга встает, как от толчка, делает два шага, останавливается, Федотова поднимается ему навстречу.

Федотова. Петенька… (Пошарив в воздухе рукой, трогает его грудь.)

Бродяга (чуть вздрагивает, поспешно улыбается, шепчет). Мама!

Руки матери медленно скользят по груди, плечам бродяги, поднимаются вверх. Он невольно слегка отворачивается. Когда пальцы Федотовой касаются щек, лицо бродяги на миг искажается гримасой брезгливости и отвращения. И в тот же момент он чувствует, что выдал себя.

Бродяга (не глядя на женщину, не принимая ее в расчет, говорит одному Знаменскому). Простите, я обманул вас! (Отступает от Федотовой, руки ее повисают в воздухе).

Бродяга. Я не Федотов.

Знаменский, полуобняв Федотову за плечи, звонит конвойному.

Федотова. А где же Петя?!

Знаменский. Потом я все объясню… Подождите.

Конвойный выводит Федотову.

Знаменский (бродяге, почти с ненавистью). Здесь были для вас яблочки. Курские. (Кладет перед бродягой фотографию.) А это вы в возрасте пятнадцати лет. Стоите справа в белой рубашечке!

Бродяга (сокрушенно качает головой). Стыдно! Воспользоваться страданиями чужой слепой матери… Я не понимал возможных последствий… Больше — клянусь вам — ни слова лжи. Мое подлинное имя — Марк Лепко. Я родился в Мукачеве…

Сцена десятая

Кабинет Знаменского. Знаменский и Томин.

Знаменский. Теперь он — Марк Лепко, проворовавшийся кассир.

Томин (заинтересованно). Много взял?

Знаменский. Пятьдесят рублей.

Томин. Шутишь!

Знаменский. Ничуть. (Иронически.) Такой, понимаешь ли, очень стыдливый человек — пропил полсотни в обществе местной красотки и ушел куда глаза глядят. Притом как выбрано место действия! Геологическая партия в Якутии, время — шесть лет назад.

Томин (присвистывая). Лысого черта тут проверишь! Сейчас сезон, люди в поисковых партиях, кто где. Ой-ой-ой…

Знаменский. Навалилась печаль посерьезнее — где подлинный Петр Федотов?

Томин. А что говорит новоиспеченный Лепко?

Знаменский (вздыхает). Случайно, мол, познакомились на каком-то полустанке, выпили, Федотов рассказал о себе, он запомнил.

Томин. Случайному знакомому рассказывают просто истории из жизни. Без фактов.

Знаменский. О чем и речь! А он имеет точные адреса, даты, анкетные данные. Он слишком много знает о Петре Федотове… Меня грызет разработанность легенды. Чем кончилось для Федотова это «случайное знакомство»?

Томин. Лепко был железно уверен, что Федотов нигде не объявится?

Знаменский. Да… Петра Федотова нам с тобой надо найти! Надо, Сашка! Среди живых или мертвых!

Томин (безнадежно хмыкает). А что ты мне даешь, кроме этой роскошной директивы? Призраков искать не обучены.

Знаменский. Есть описание со слов матери. (Достает из папки исписанный листок, читает.) Брюнет. Глаза карие. Уши оттопыренные. На левой руке чуть ниже локтя родимое пятно величиной с копеечную монету. Правый верхний резец заметно скошен внутрь.

Томин (помолчав). Ну, что я могу сказать… Если среди мертвых — то по картотеке неопознанных трупов несложно. Среди тех, кто попал в аварии и прочее, — тоже надежно. Через все бюро несчастных случаев…

Знаменский. Его могла в последнее время задержать милиция… где-нибудь.