Читаем Следуй за кроликом полностью

Бывало у тебя так: смотришь рассеянно, ни о чем не думаешь, и вдруг кто-то привлекает внимание? Этот кто-то особенный, твое зрение сразу фокусируется на нем. В самом углу за маленьким столиком сидит женщина лет тридцати – тридцати пяти. Не модельная внешность, не фигура фитоняшки. Она полнее стандартов, в сером платье и белых кросах. Несколько массивных браслетов щелкают при каждом взмахе ее руки. Темные волосы затянуты в тугой хвост, дневной макияж. Вроде ничего особенного, но я сморю и сморю на нее, даже любуюсь украдкой.

Глаза! Все дело в них. Они горят огнем. Она не смотрит ни на кого, разговаривает оживленно по телефону, ее губы то и дело складываются в соблазнительную уверенную улыбку. Ее пальцы с красными ноготками изящно играют с чайной ложечкой.

Я начала расширять радиус своего зрения. Не только я смотрю на нее. Молодой парень очень коротко кидает взгляды в ее сторону. Как бы случайно, как бы ловя себя на этом и не понимая, зачем его глаза делают это движение. Он сидит за барной стойкой с хрупкой блондиночкой, и ей явно это не понравится, да и ему не нравится это. За другим столом трое мужчин ведут очень живой и, видимо, деловой разговор. Двое из них могут видеть мою незнакомку. Да и что значит могут? Они ее видят. Эти четыре глаза постоянно останавливаются на ней, пока их рты продолжают вести беседу.

Что за жизнь у нее? Мне видится блестящей, шикарной, богатой. Причем богатой не в смысле денег, а в смысле наполненности событиями, прекрасными людьми, отношениями.

Тут она резко смотрит на часы. Подскакивает. Достает деньги из кошелька, оставляет на столике. Хватает шубу, чемодан. Ее сумочка падает со спинки стула, и высыпается содержимое. Она поднимает ее быстрым движением, закидывает вещи обратно и вылетает из кафе, поблагодарив на бегу официантов.

В эту секунду я поняла, что зависла на ней, и все посетители кафе зависли так же, рты перестали говорить, жевать, попивать кофе. Затем, словно смахнув это гипнотическое очарование, жизнь всех потекла дальше.

Вот и верь потом статистике, журналам, опросам, которые всем нам рассказывают, какие женщины нравятся мужчинам. Откуда им знать? Изящные блондинки, пышные брюнетки, рыжие в веснушках или розововолосые с кольцом в носу?

А между тем и мой вылет скоро, пора на посадку. Я накинула на плечи рюкзак, снимаю с вешалки свой серый невесомый пуховик и непроизвольно оборачиваюсь на столик, где сидела незнакомка. Но полу под ее стулом лежала тетрадь в кожаном переплете. Я подошла, подняла и сунула в рюкзак. Может, увижу ее сейчас и передам.

Выход на посадку был перенесен, и теперь я неслась к своему выходу, быстро огибая встречных.

Через шестьдесят минут серая Москва исчезла. Мой самолёт мчит меня на чудесный тропический остров, где я хочу вспомнить себя и вернуться домой прежней собой.

Колеса самолета встретились со взлетной полосой аэропорта Денпасар.

Прошло ровно двадцать четыре часа с того момента, как я с чемоданом вышла из дома. Сознание немного замутнено, как это и бывает после бессонных суток. Такси до первого аэропорта, перелет, пересадка, ожидание второго вылета и двенадцатичасовой трип в воздухе из Москвы до острова Бали.

Наконец-то я здесь, на острове, где хочу вновь обрести себя, вернуть беспричинную улыбку, душевный покой и гармонию с собой.

Так далеко! Я улетела ради этого так далеко! Я была уверена, что это путешествие и есть единственное лекарство, а сейчас вдруг стало страшно: а если не поможет, если не получится, и вообще, почему я выбрала такую далекую точку на планете?

Странный кавардак мыслей в голове. Это все бессонные сутки… Нужно поспать.

Паспортный контроль, багаж, обмен денег. Меня с табличкой встретил милый балиец неопределенного возраста с дружеской улыбкой.

– Катя, поехали. Сюда. Вот машина.

– Далеко до отеля?

– Нет, пятнадцать минут. Только сначала завезем этих ребят, – он показал на молодую пару – кукольную девушку и высокого парня с кавказским акцентом.

Меня посадили вперед, они втроем на заднем сиденье.

Что ж, давай знакомиться, Бали.

Что за суета? Машины, бесчисленные скутеры снуют между ними, громко сигналят, мусорные баки переполнены. Люди перебегают дорогу. Пыль. Жара.

Высадили пару, едем дальше.

– Что за район, в котором я буду жить?

– Это район пляжа Кута. Очень оживленное место. Много кафе, баров. Гулять можно всю ночь. Весело. Ваш отель на улице Легьян – это центральная улица.

Офигеть! Прилетела! Очень оживленное место, когда хотела тишины.

А как же белый песок и лазурное море? Балийский релакс и все такое? Если бы не моя усталость, наверное, уже ревела бы.

– Приехали. Вот ваш отель, я провожу.

Отель шириной метров десять-пятнадцать, как мне показалось. Хотя все-таки пошире. И да, на самой центральной и самой оживленной улице.

На ресепшн сообщили, что заезд в четырнадцать часов, а сейчас по индонезийскому времени десять утра, так что отдых еще не скоро. Я переоделась в двухзвездочном туалете, оставила чемодан и пошла искать себе развлечения на ближайшие четыре часа. Аж четыре часа!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Публицистика / История / Проза / Историческая проза / Биографии и Мемуары