Следуй за мной

— Сука, ты же обещала ей не говорить!

В ужасе я отпрянула, но потом взяла себя в руки. Разве стоит бояться придурка, который, прости господи, пытался курить шалфей? Что он мне сделает из-за запертой калитки? Выбесит до смерти?

— Ничего я не обещала, — бросила я в ответ. — А теперь убрал свою поганую руку с моего звонка и вали отсюда.

Райан вдруг стал трясти решетку, как горилла в зоопарке. Я отшатнулась, сердце громко застучало в груди. Неужели я недооценила опасность? Выдержит ли решетка? И что будет, если он все же доберется до меня?

В голове всплыло воспоминание об одном вечере времен колледжа: я ору на какого-то огромного пьяного парня, который пощупал мою задницу в очереди у бара, а Ник, удерживая меня, резким тоном шепчет на ухо: «Твою мать, Одри, когда-нибудь ты нарвешься, и тебя прибьют».

Все еще цепляясь за калитку, Райан прижался к ней лицом и стал похож на кошмарную горгулью: налитые кровью выпученные глаза, искривленный от злости рот. Он рявкнул что-то еще раз, после чего чмокнул обветренными губами, изображая поцелуй, и сказал:

— Сладких снов, Одри.

Глава 23 Одри

Я еще раз пристально рассмотрела снимок — крупный план мечтательного кукольного личика Розалинды, выглядывающей из окна своей квартиры в Лос-Анджелесе, золотистые волосы накручены на миниатюрные бигуди — и, довольная результатом, выложила его в Инстаграме музея. До открытия «Жизни и смерти Розалинды Роуз» оставался еще целый месяц, и я подогревала интерес публики, загружая по одной тщательно выверенной фотографии в неделю. Тактика действовала — показатели вовлеченности радовали.

Подписчки музея и так были искренне увлечены искусством, но я-то, конечно, считала, что главной составляющей успеха стали именно мои фотографии. Перед тем как выложить снимок, я часами размышляла над оформлением. Эпатажности выставке и так хватало — мало того, что в основе лежит реальное убийство, так еще и ходили слухи, будто Ирина Венн использовала настоящую кровь, — поэтому я решила сосредоточиться на человечности Розалинды. Когда я разглядывала диорамы, самое сильное впечатление на меня производила сама кукла и неподдельные эмоции на ее лице. Розалинда была звездой выставки, и я хотела, чтобы подписчики к ней прониклись.

Я просматривала первую волну комментариев, когда мне вдруг пришло уведомление о личном сообщении от самой Ирины Венн.

Сердце дрогнуло. Зачем художница прислала личное сообщение в аккаунт музея, то есть мне? Может, в последней записи есть какая-то ошибка? Я быстро проверила фото и лаконичную строчку (Познакомьтесь с Розалиндой 28 августа) — вроде бы все в порядке. Сделав глубокий вдох, я открыла сообщение.

Не знаю, кто ведет этот профиль, но я просто в восторге. Розалинда благодарит вас от всего своего холодного мертвого сердца. Пожалуйста, свяжитесь с моей помощницей Лизой Циммерли по номеру 212–555–1981.

Я прочитала дважды, пока до меня не дошла суть сообщения. В восторге. Ирина Венн, художник-визионер, которой я восхищалась долгие годы, в восторге от меня.

Ее слова еще носились эхом в моей голове, а я уже набирала указанный номер.

— Лиза Циммерли слушает, — ответила помощница Ирины.

— Лиза, здравствуйте. — Мой голос казался неестественно высоким. — Это Одри Миллер, я работаю администратором социальных сетей в музее Хиршхорна. Как вы знаете, скоро у нас пройдет выставка Ирины Венн «Жизнь и смерть Розалинды Роуз». Я только что получила от нее личное сообщение с просьбой связаться с вами.

— Да, спасибо, что позвонили. Ирине безумно нравятся ваши посты в Инстаграме. Вы отлично понимаете Розалинду.

— Приятно слышать, что она довольна. — Хотя внутри все кричало от радости, я старалась сохранять профессиональный тон.

— Очень довольна. Более того, Ирина решила записать видео специально для вашего музея. В нем она расскажет о том, как создавались экспонаты и что ее вдохновило. Вы сможете использовать видео по своему усмотрению, однако Ирина предлагает дополнить им саму выставку.

Я едва сдержала победный вопль. Невероятно, Ирина Венн делает что-то особенное для музея — и не просто так, а потому, что ей понравились мои записи в соцсетях. Считай, повышение у меня в кармане.

Я пообещала Лизе, что ей перезвонит ответственный сотрудник, и повесила трубку, все еще улыбаясь так широко, что лицу стало больно. Я радостно затрясла кулаком над головой, закружилась и подпрыгнула от неожиданности — прямо у меня за спиной стоял Лоуренс.

— Лоуренс! — воскликнула я. — Я тебя не заметила.

Его карие глаза с недоумением смотрели на меня из-за круглых очков.

— Выглядишь ужасно довольной собой.

— Я только что говорила по телефону с помощницей Ирины Венн — ей настолько понравилось, как я продвигаю выставку в Инстаграме, что она запишет специальное видео в дополнение к диорамам!

— Ого! Потрясающе.

— А то! — завопила я и обняла его.