Следуй за мной (СИ)

Я шла, глядя вперед. Со стороны все так и есть, но есть одно но: кроме меня, моей жизнью, кажется, хочет распоряжаться кто-то еще. Данила вдруг остановился и взяв меня за подбородок, заставил посмотреть на себя.

Глава 34

Разглядывал Данила с интересом и насмешкой.

— Что? — поинтересовалась я, он улыбнулся.

— Удивляюсь, что при такой красоте ты совершенно не умеешь обращаться с мужчинами и не видишь очевидного.

— У меня не было возможности научиться.

— Согласен, — он меня отпустил и не спеша пошел дальше, я последовала за ним.

— К чему была эта сцена? — спросила недовольно, Красовицкий неопределенно качнул головой.

— Навеяло что-то, чистый воздух, кислород ударил в голову.

— Клоун, — покачала я головой, он рассмеялся.

— Ладно, кто у нас остался: ты и сынок. В твою вину не хочется верить, так что я малодушно решил, что ты ни при чем.

— Я действительно ни при чем.

— Остается сынок. Тут, конечно, возникают сомнения: обделенный отцом, мало зарабатывающий, но… все это не вяжется с его характеристикой.

— А какая у него характеристика? — против воли спросила я.

— Положительная, — Данила усмехнулся, — маменькин сынок, тихий, послушный, женат три года, жена, правда, немного подкачала, но каждому свое.

— Что значит подкачала?

— Ну он тихий интеллигентный мальчик из, в общем-то, приличной семьи, если считать, что воспитал его отчим. Девчонка же из неблагополучных: отец алкоголик, к тому же сидел, мать всю жизнь тащила семью на себе. Но любовь зла, и у них, судя по всему, все отлично, по крайней мере соседка красочно расписывала их страстные крики за стеной.

Я спешно уставилась на дорогу, опустив голову, надеясь, что Данила не заметит моей реакции. Рома говорил, что у них с женой давно нет отношений, правда, что значит давно, если учесть, что они всего три года женаты? Она могла ему изменять, а соседка, слыша крики за стеной, думала, что это счастливая пара предается страсти.

— О чем задумалась? — вернул меня в реальность Данила.

Я быстро улыбнулась, вышло вымученно.

— Мне, пожалуй, пора, — в голове не осталось никаких мыслей, кроме как о Роме.

Я поняла, что должна поговорить с ним, иначе сойду с ума.

"Вот это точно похоже на болезнь", — констатировала печально, садясь в машину.

Данила хотел проводить, но я, попрощавшись, быстро припустила назад, оставив его недоумевать. Включила зажигание и замерла, почувствовав чужой запах. Я успела бросить взгляд в зеркало заднего вида, перед глазами мелькнула кепка, а дальше я почувствовала удар в шею и провалилась в небытие.

Приход в себя был быстрым, словно я никуда и не пропадала. Открыв глаза, увидела, что еще светло, но в комнате было сумрачно: окно закрывали плотные жалюзи.

Я лежала на кровати, рядом с ней стояла тумбочка, чуть поодаль шкаф. У всего происходящего было два отрицательных момента, с осознанием которых в сердце мое начал закрадываться страх: во-первых, мои руки были прикованы наручниками к спинке кровати и во рту был кляп, а во-вторых, я находилась в той самой комнате, где был убит Женя.

Я дернула руками, пытаясь освободиться, но не преуспела. Изловчившись, села, легче от этого не стало. Попыталась вытащить руки из наручников, лихорадочно соображая, что же произошло?

Он ждал меня в машине, вырубил и привез сюда. Вряд ли с хорошими намерениями. И тут перед глазами всплыла картина: мы с Данилой идем к парку, он кому-то пишет. О моей встрече с ним никто не знал.

Красовицкий, поняв, что я его подозреваю, решил избавиться от меня? Увел подальше от машины, дал команду, а после забалтывал сказками. Нашу встречу могли видеть, это слишком рискованно. А чем, собственно, он рискует? Данила-то остался в парке, он вне подозрений.

Тяжело дыша носом, потея, я истерично задергала руками, пытаясь вырваться. Результат нулевой. Меня вряд ли отпустят живой. Я так боялась, что меня убьют, я просила о помощи, я всем говорила, что нахожусь в опасности, и никто меня не услышал.

Меня убьют, а я даже не знаю, за что. Убьют теперь, когда я свободна от оков брака, от страха быть разоблаченной, когда я встретила человека, который что-то перевернул в моей душе. А ведь я даже не сказала ему об этом.

"А о чем ты раньше думала"? — раздался голос внутри.

О, как же все были правы, настойчиво твердя, что надо просто жить и радоваться, а я, глупая дура, металась из стороны в сторону, надеясь на что-то, не понимая, что счастье лежит передо мной…

Размышления не вели к освобождению, я задыхалась, тяжело дыша, всхлипывая.

"Я не сдамся", — нетвердо, но настойчиво прошептал внутренний голос, и я стала аккуратно выкручивать руки из наручников, когда услышала шаги и замерла.

Стояла полная тишина, я сидела, раскрыв глаза от ужаса, глядя на дверь. По виску стекала капелька пота, сердце почти остановилось, но нервно подскакивало с каждым шагом, доносящимся с лестницы. Это было невыносимое ожидание, в голове стучало, перед глазами стало мутнеть, когда, наконец, скрипнула дверь.