Следующая остановка – смерть

На самом деле – Велехов лгал, и самому себе, и своему проводнику. У него не было детей… так получилось, единственного – убили, после чего они и собрались обратно на Дон. Он понимал, что если он скажет, что у него нет детей – в глазах горцев он будет выглядеть не мужчиной, неполноценным мужчиной, с которым никто разговаривать не будет. Но так получилось, что он врал и себе самому… его жена понесла, да так и не успела сказать.

– Ва… сокрушенно сказал горец – а почему вы не купите себе еще жену, или не возьмете рабыню? Вы же воин, эфенди…

– У нас так нельзя делать – сказал Велехов – рабство это грех. Нельзя, чтобы человек был рабом, будь то мужчина, женщина или ребенок. И у нас не покупают женщин, и не берут их рабынями. У нас должно быть так, чтобы была одна жена, и за нее никто не платит денег. Наша вера так требует, вера наших отцов и дедов.

Велехову этот разговор не нравился – он разбередил в душе то, что он хотел бы забыть. Забыть, и больше никогда не вспоминать. Рафик же – отнесся к словам руси серьезно, вопреки бытующему мнению горцы отнюдь не были фанатиками. Они требовали уважения к своим традициям и обычаям – но уважали обычаи и традиции других народов. И если человек, тем более гость говорил, что он делает так, потому что этого требует вера его отцов и дедов – это было достаточное объяснение, чтобы позволить ему и дальше делать это, если это, конечно не шло совсем вразрез с местными верованиями и убеждениями. И еще – Максуд услышал то, что он хотел бы немедленно уточнить.

– Эфенди… – сказал он – а разве за ваших женщин совсем не надо платить никакую цену? Совсем-совсем никакую?

Максуд конечно не видел, как выглядят казачки, женщины казаков – но даже так, это выглядело крайне выгодной для него сделкой. У Максуда было три сына, каждому – надо было купить жену, причем старшему – надо было подыскивать прямо сейчас. Все знали, что Максуд торгует – и небольшим выкупом не обойдешься, потребуют золотом. Причем, невеста может быть и совсем невидной: на Востоке, с учетом того, что распространены гаремы, даже дурнушка в девках не останется. А если эти руси такие дураки, что отдают своих женщин просто так – надо, не теряя времени, действовать, и взять каждому сыну по женщине. Так он немало сэкономит.

– Ну, как сказать… – сказал Велехов – конечно, выкуп платить надо, просто у нас это немного по-другому. Семья невесты – должна собрать приданое для дочери, если хочет хорошо отдать ее замуж. Это у нас называется – кладка, положить кладку. Тут уж у кого какая семья, бывает – пару кофтенок да одеяло дадут, а бывает, что и мельницу в приданое положат. А на самой свадьбе – происходит выкуп невесты. Но не так как у вас, у нас это ритуал. Положат несколько золотых монет, и того ладно.

– О, Аллах…

У Максуда загорелись глаза. Он просто не мог поверить в то, что услышал. Неужели руси и в самом деле так глупы, что не только отдают своих женщин за копейки, но еще и приплачивают за них. Мельница! Максуд знал, что такое мельница – ими владели в горах богатые феодалы, нещадно беря плату с тех, кто ею пользовался. Неужели руси могут бесплатно отдать женщину, да еще дать в приданое мельницу?!

– Эфенди… – Максуд взял казака за руку, явно растроганный – эфенди. Клянусь Аллахом, мы богатая и всеми уважаемая семья здесь. У меня три сына – и все мы происходим из рода шейхов. Наш давний предок – воевал за Пророка Мухаммеда! Эфенди. Если ты поможешь моим сыновьям взять себе жен в вашем народе – клянусь Аллахом, я в долгу не останусь, эфенди…

– Э… – протянул Велехов – так не пойдет. У нас казачек отдавать за чужаков не принято, не делают так. Нет, не принято. Тем более, за правоверных – у нас выходят только за человека своей веры. Нет, не выйдет…

– Эфенди… – не успокаивался Максуд – клянусь Аллахом, я все сделаю. Накрою стол, дам дорогие подарки. Аллахом клянусь, все сделаю, только помоги…

* * *