Следующая остановка – смерть

Луч карманного фонарика скользнул по плашке с номером, затем выше – на тактический бортовой номер, полагающийся каждому транспортному средству Флота Его Величества, неважно наземному или морскому. Все было в норме.

Фонарь высветил кабину

– Энсилуорт? Не знал, что у вас есть права на грузовой автомобиль.

– Сэр… коммандер Гастингс… приказал пригнать машину… с ремонта.

Ствол глушителя – ткнулся сильнее. Сегодня праздничный день во всех колониях и доминионах – какой к чертям ремонт? Но сержант – то ли уже принял на грудь, то ли не отличался сообразительностью. Британцы сами о себе говорили, что они очень умные и сметливые – но это было не так, соображали они туговато. Их оружием была не сообразительность – а хладнокровное упрямство.

– Ладно, езжай.

Сержант отступил в темноту. Капрал махнул рукой, чтобы поднимали шлагбаум.

– Эй, Энни – сказал он – а тебе разве есть двадцать один год, а?

Шлагбаум с фонарем на конце – взметнулся ввысь.

– Трес бьен… – донесся с пола кабины голос человека, лежащего на спине: один пистолет с глушителем он держал прижатым к не слишком приличному месту рядового Энсилуорта, второй – направленным на дверь кабины. Пистолет Люгер с интегрированным глушителем – с патронами весит полтора килограмма – но руки этого человека были как каменные, все это время – он даже не пошевелил ими…

– О сиеж де турне а гаше. Компрене-вуа[19]?

– Уи, месье – сдавленным голосом отозвался Энсилуорт. Как и положено лондонскому мальчику из приличной семьи – вторым его языком был французский

– Бьен – повторил человек – фате се киль дит е рестер эн ви[20].

Французский. Это был французский! Те люди, которые украли его на улице, на выходе из борделя мадам Каше, корсиканки, во дворце наслаждений которой была самая юная и свежая плоть Порт Саида обоего пола – говорили по-французски! Несколько человек, каждый из которых выглядел так, что ему не хотелось задавать никаких вопросов – а говорить только «Уи, месье», «Уи мсье». Как отцу Шарлю из иезуитского Колледжа Святого Игнатия в Лондоне, где он учился. Чертовы французы… проклятые белые расисты, все газеты пестрят сообщениями о зверствах и жестокостях, о пытках и массовых убийствах на границе, о взрывах и ответных карательных рейдах, о гильотине и садистах с виллы Сусини. Это или парашютисты, или того хуже – Иностранный легион, наемники со всего света Скорее второе – как минимум у троих французский не родной язык. Но какого черта им нужно на британской военной базе. Ведь мы не воюем.

Или… воюем?

Машина выкатилась на пустую стоянку.

– Плю лён.

Британец отпустил педаль газа, машина пошла медленнее, как и было приказано. Француз – неожиданно легко, без помощи рук, оказался сидящим на соседнем сидении, не отводя от него дула своего ужасного оружия.

– Плю лентмон. Кондю жиз ла фене де ла туалет. Этруатмо[21].

Окна ретирады – были расположены на каждом этаже одни над другими. Было бы глупо ожидать от архитектора другого.

Энсилуорт выполнил и этот приказ. Лейланд – остановился напротив окон туалета, его тент – был на уровне второго этажа…

– Не убивайте, месье… – попросил он.

* * *