Следующая остановка – смерть

Он лежал тут больше двух часов, а до этого – трое суток крался за небольшой группой боевиков, надеясь, что она выведет его на действительно важную цель. Ему удалось наполнить фляжки водой – но это был не более чем аварийный запас на случай, если придется задержаться подольше. Он неторопливо крался по следу группы людей с оружием – а они не видели ничего благодаря его осторожности и опыту, который он получил от отца и деда. Для того, чтобы оставаться незамеченным на голых каменных склонах – он надел что-то вроде накидки, основой которой составляло большое, верблюжьей шерсти одеяло, основательно покрытое пылью и грязью. Когда ложился – это одеяло скрывало его с головой и не давало обнаружить. Когда он двигался – в накидке он был похож на большую, лохматую собаку.

Но теперь – пришло время сделать ход…

* * *

– Ас саламу алейкум…

– Ва алейкум ас салам…

Они расцеловались как братья – каждый, впрочем, сохранял настороженность.

– Да пребудет Аллах с нами, когда мы идем по пути его.

– Да воздаст он должным тем, кто уже принял шахаду, и да наставит он наши стопы на правильный путь…

– Как ты поживаешь, брат…

– Хвала Аллаху, все хорошо. На прошлой неделе мы сделали амал[76] на дороге и взяли хороший трофей. То, что положено отдать в казну, я принес с собой.

– Хвала Аллаху, он видит в наших сердцах лишь нашу любовь к нему.

– Воистину так, брат…

– Как твои люди… Нет ли больных?

– Хвала Аллаху, нет. С нами сейчас настоящий доктор, и он поставил на ноги даже двоих с лихорадкой. Хвала Аллаху, это очень хороший доктор…

И уже по тому, как Ихван говорит об этом кяфирском докторе, какой интонацией он об этом говорит – Бадр понял, что все, что сказал ему Абдельрахман – было правдой. Абдельрахман – тоже был амиром небольшого джамаата, с которым отряд Ихвана недавно пересекся в горах. То, что услышал от моджахедов Ихвана сам амир и его моджахеды настолько обеспокоило его, что он отрядил гонца, наказав ему любой ценой найти Бадра и сообщить ему о появившейся в горах фитне. И он сделал то, что ему было приказано. Что касается фитны – то сам Бадр не видел ничего особенного… фитна была, есть и будет, как бывает парша, вши, клещи, блохи рядом с человеком. Нужно просто стараться содержать себя в чистоте и принимать все необходимые меры.

– Об этом докторе я хочу с собой поговорить

– Говори, брат…

– Правда ли то, что ты развел в своем отряде фитну и ширк? Правда ли то, что этот куфарский доктор у тебя теперь в отряде чуть ли не на положении кадия или кого там. Правда ли то, что ты завел дружбу с жидами.

– Но брат, ты должен послушать его, а не меня. Да, он мой друг теперь, и если надо – я при всех назову его своим братом. Он оказывает нам помощь как доктор – но он объяснил нам и наши заблуждения, и показал верный путь к победе, путь, которого мы должны придерживаться в нашей борьбе. Стоит тебе только послушать его – и ты и сам станешь его другом. Он говорит, что все мы – братья, и между нищим крестьянином из гор Радфана и нищим крестьянином из страны Руси нет никакой разницы. И он прав. Брат…

– О брат… – сокрушенно сказал Бадр – разве ты забыл, что сказано в К’уране? А тот, кто водит дружбу с неверными, тот и сам один из них. Я давно знаю тебя, и ты всегда был стойким в бою и усердным в вере. Для чего – ты приводишь мне слова этого неверного, и зачем ты таскаешь его за собой? Что это если не куфар? Продай его, если кто-то согласен купить, или зарежь его.

– Но он прав! – горячо сказал Ихван – понимаешь, он прав! Мы вели войну, но мы не знали, что среди людей руси тоже есть те, кто ведет войну! Это называется революция!

– Какая-такая эволюция?

– Революция. Феллахи в Руси тоже встали на джихад, потому что их притесняли и угнетали! Как ты не понимаешь?! Они такие же, как и мы и так же ненавидят тех, кто правит ими!

– Клянусь Аллахом – сказал Ихван – если бы это сказал кто-то другой, я тут же обвинил бы его в ширке и куфаре. Как могут руси встать на джихад? Они же неверные, а джихад – это война против неверных. Как ты можешь сравнивать тех, кто пребывает в джахилии[77] и тех, кто открыл свою душу Аллаху Всевышнему?