Следующие шаги природы

– Не было.

– Как странно, – пробормотал мужчина. – Она стояла лицом к нему, когда…

– К кому лицом? – резко спросил Кейсо, и этот вопрос, казалось, привел мужчину в чувство.

– Простите меня, я забыл, что вы не в курсе. Я так много пережил за последние двенадцать часов, что оцепенел. Вы верите в оккультные вещи, галлюцинации и так далее?

Кейсо был только на втором курсе, а лекции по галлюцинациям начинались лишь на третьем, поэтому он отвечал осторожно.

– Это зависит от обстоятельств, – сказал он с таким видом, будто хранил знания в памяти. Он спрашивал глазами, и впервые показалось, что он сочувствует. Мужчина заказал еще один абсент.

– Я расскажу вам об этом, – сказал он. – Я сойду с ума, если не расскажу кому-нибудь. Прежде всего, позвольте заверить вас, что обычно я самый спокойный человек в Париже, я никогда не сержусь, никогда не волнуюсь, но прошлой ночью…

Он сделал паузу, и по его телу пробежала дрожь.

– Но прошлой ночью, – ободряюще повторил Кейсо.

– Было около девяти часов, и я шел по улице Фонтен, сняв шляпу, потому что ночь была жаркой, и насвистывая, потому что дела шли хорошо. Видите ли, я бакалейщик на улице Четырех ветров. Когда я дошел до угла улицы Бреда, где я живу, я остановился в маленькой кондитерской, чтобы купить немного сладостей для моей жены. Затем я поспешил наверх, преодолевая по две ступеньки за раз, так как мне не терпелось ее увидеть. Наша квартира находится на пятом этаже, выходит на улицу Фонтен, вдоль окон идет балкон, где моя жена держит цветы. Там приятно сидеть летними вечерами, и я ожидал найти ее там.

– Представьте себе мое удивление, когда, открыв дверь, я обнаружил, что в квартире совсем темно, если не считать света маленького ночника из спальни в конце коридора. И вместо того, чтобы увидеть мою жену, бегущую ко мне навстречу, улыбающуюся, я обнаружил абсолютную мертвую тишину, неподвижность и темноту. В тот момент, когда я стоял с приоткрытой дверью и держал руку на ручке, на меня нахлынуло чувство страха, которого я никогда раньше не знал. Мне показалось, что в воздухе таится какая-то большая опасность, что рядом со мной находится какое-то злое существо. Это чувство было настолько сильным, что, поддавшись первому порыву, я вышел на лестничную площадку и закрыл за собой дверь.

– Однако через мгновение разум возобладал, и, стыдясь своей слабости, я снова открыл дверь, резко закрыл ее за собой и запер на двойной замок. Затем, повесив шляпу на крючок с одной стороны, я пошел по коридору. До спальни оставалось метров двадцать, и, уверяю вас, я никогда в жизни не испытывал таких мучений, какие испытал, делая эти несколько шагов. Сначала меня сдерживал страх за себя, но потом его вытеснил ужасный до тошноты страх за мою жену. Я понял, что именно ей грозит или уже угрожала опасность, ибо во мне росло убеждение, что я пришел слишком поздно. Когда я прошел половину коридора, я вцепился одной рукой в стену, а другую прижал к лбу, который пульсировал от страшных фантазий. Говорят, что утопающие видят странные вещи, когда наступает смерть, но ни один утопающий, я уверен, никогда не видел более отчетливого видения, чем то, что я увидел там о моей бедной жене.

К этому моменту Кейсо внимательно слушал.

– Она прекрасная женщина, прошу вас поверить, и я видел ее так же ясно, как вижу вас сейчас, распростертой на кровати, ее лицо было так же прекрасно, как всегда, в копне темных волос, только очень бледное. Но на ее затылке были раны, ужасные раны, от которых подушка окрасилась в пунцовый цвет.

– Но это было только видение? – спросил Кейсо.

– Да, видение. Дай Бог, чтобы у вас никогда такого не было. Я не мог пошевелиться, боялся заговорить. Казалось, я прикован к полу.

– Наконец моя воля победила, и я, пошатываясь, вошел в спальню. С каким-то жутким интересом я смотрел на кровать, вокруг которой были задернуты красные шторы. Сбоку от меня, на маленьком столике, горел ночник. Все в комнате выглядело как обычно, не было никаких признаков того, что пришла беда, но я не могу передать, с каким чувством я шагнул вперед и раздвинул занавески. Моя жена лежала там, очевидно, спящая, ее прекрасное лицо было повернуто ко мне, а подушка под ее головой была такой же белой, как и рука, которая ее сжимала. Со вздохом облегчения я опустился в кресло. В этот момент я был поражен, услышав за занавесками задыхающийся всхлип, а затем взрыв истерического плача. Поспешив к кровати, я просил жену успокоиться, уверяя ее, что я рядом, чтобы защитить ее.