Следующий апокалипсис. Искусство и наука выживания

Следующее большое отличие – сельскохозяйственная система. Когда мы думаем, как пережить апокалипсис, первая из наших долгосрочных забот – добыча продовольствия. Нынешняя сельскохозяйственная система радикально отличается от любой системы в прошлом. Во-первых, у нас есть монокультурное земледелие, чего раньше никогда не бывало. Во многом это связано с субсидиями фермерским хозяйствам, созданными для стимуляции экспорта. Когда еду в сельскую местность Кентукки, я вижу вокруг кукурузу и соевые бобы, хотя много лет назад здесь выращивали преимущественно табак. Когда я учился в аспирантуре в Чикаго, таким был сельский Иллинойс. Всегда были какие-то «основные» культуры, доминирующие в той или иной сельскохозяйственной системе. Тысячу лет назад в Иллинойсе вы бы увидели преимущественно кукурузу. Также там было развито садоводство и мелкомасштабное сельское хозяйство. Во время пандемии мы в какой-то степени стали свидетелями возрождения популярности садоводства. Однако в целом у нас сейчас совершенно иной способ выращивания продуктов питания, чем мы видим в истории. Это, безусловно, повлияет на нашу реакцию на катастрофу.

Следующее большое различие касается того, кто именно занимается сельским хозяйством. Расцвет промышленного сельского хозяйства и упадок семейного фермерства изменили степень присутствия в данной сфере. В одних регионах этот сдвиг значительнее, чем в других, однако подобная тенденция наблюдается во всем мире на протяжении десятилетий. Стоит отметить несколько важных последствий. Одно из них касается того, кому принадлежит земля и кто будет иметь к ней доступ в случае чрезвычайной ситуации. После коллапса промышленники могут потерять контроль, и доступ к земле откроется всем. Однако возможно и обратное: могущественные организации перекроют доступ к своей земле и переезд из города в сельскую местность уже не будет иметь своих преимуществ. Там будет негде остановиться, и не будет свободной земли, которую можно возделывать.

В случае катастрофы особенно важным окажется отсутствие у большинства людей опыта в области ведения сельского хозяйства. За короткое время можно овладеть основными навыками в любой сфере. Например, я довольно быстро могу обучиться сварке, однако уровень моей компетентности будет невысок. Точно так же я могу набираться знаний и учиться сажать и выращивать сельскохозяйственные культуры. Однако очевидно, что существует огромная разница между тем, что я произведу с помощью таких знаний, и тем, что вырастит тот, кто занимался сельским хозяйством всю жизнь. Это напоминает мне о дайвинге, к которому я прибегаю во время археологических исследований. В большинстве случаев погружение с аквалангом – это вдох, выдох и бесконечное повторение этого процесса. Все очень просто. Вы снижаете частоту сердечных сокращений и используете как можно меньше энергии, а имеющееся у вас снаряжение помогает плыть. И вы плывете, слегка отталкиваетесь и дышите. В большинстве случаев – проще некуда. Но все меняется в тот момент, когда что-то начинает идти не так. Тогда решающее значение приобретают ваша подготовка и знания; вы боретесь с паникой, и все зависит от вашей опытности. В конце концов это может быть вопрос жизни и смерти. Аналогичным образом при хорошем раскладе сельское хозяйство – это легко, хотя и требует больших трудозатрат. Но умение справляться со сложностями приходит только с опытом.

В развивающихся странах в сельскохозяйственном производстве занято до 80 % населения. В развитых странах этот показатель ниже 5 %{130}. Например, в Соединенных Штатах это примерно 1,5 %. То есть большинство людей, включая меня, не имеют опыта выращивания продуктов питания в масштабах, достаточных для выживания. Я не умею собирать урожай и хранить сельскохозяйственную продукцию, не умею выбирать семена для следующего урожая и не знаю, какие формы рельефа лучше всего подходят для определенных культур. А теперь представьте себе опытного фермера – и вы поймете, что у него будет совершенно иной результат. Археология показывает, что в доиндустриальные времена гораздо более высокий процент населения был большую часть жизни непосредственно занят в сельском хозяйстве, а уровню их компетентности мы сейчас можем лишь позавидовать.