Следующий в очереди (ЛП)

— Мне нужно было починить дверь в гараже, поэтому я решил, что заодно могу слопать кусочек торта. — Я игриво подмигиваю ей, потому что она знает, в свой день рождения я всегда буду сидеть за этим старым кухонным столом и есть ее домашний торт с моим лицом на глазури.

— Я же говорила, дверь гаража может подождать, — сказала она, и уголки ее губ опустились.

Пристально смотрю на нее.

— Мам, на улице минус двадцать. Тебе нельзя парковаться снаружи.

— Я не против!

— Кстати, о ремонте, — перебивает Трейси и смотрит на меня.

— Мой умягчитель воды в последнее время очень шумит, Сэмми. Как думаешь, почему?

— Соль еще пропускает воду? — спрашиваю я, запихивая кусочек торта в рот.

Трейси смотрит на меня пустым взглядом.

— Откуда мне знать?

— Когда ты в последний раз добавляла соль в бак?

Ее губы кривятся в гримасе.

— Вероятно, последний, кто это делал, был Мэтт.

Киваю и вздыхаю, когда она упоминает своего мужа, развод с которым на носу, как и рождение малыша.

— Завтра приду взглянуть.

— Спасибо! – спешно благодарит она. – Парни, вы слышали? Дядя Сэмми придет завтра на воскресные забавы.

— Да! — восклицает Сион. — Сыграем в «Мэдден», и я тебя уничтожу... снова. (Прим. переводчика: «Мэдден» — серия симуляторов американского футбола на игровой приставке).

Я закатываю глаза.

— Ты бы лучше поостерегся, сопляк, иначе я захвачу свое секретное оружие.

— Какое? — Сион смотрит на меня с вызовом в глазах.

Я показываю на племянницу с убийственной улыбкой. Лицо Сиона вытягивается.

— Это нечестно... Кинсли хороша во всем.

Я смеюсь и качаю головой.

— И на твоей улице будет праздник, приятель. Не сдавайся.

Дети доедают торт и поднимаются наверх, где мама переделала все наши старые детские спальни в тематические игровые комнаты. Когда мы все здесь, они всегда играют наверху и устраивают грандиозный бардак. Им это нравится.

— Итак, Сэмми, какие планы на сегодня? — спрашивает мама, засовывая вилку с тортом в рот.

— Ты смотришь на них, — отвечаю я, беря еще кусок торта с картонного подноса.

Эрин глядит на меня сузившимися глазами.

— Ты не собираешься куда-нибудь на свой день рождения?

— Нет. Что такого особенного в тридцать первом дне рождении? Всего лишь на год ближе к сорока. Кроме того, у меня есть несколько деловых предложений, которые я должен закончить для дяди Терри. Хочу, чтобы он их одобрил, перед тем, как умчится через шесть месяцев.

— Сэмми, — говорит мама ворчливым голосом. — Сегодня у тебя день рождения. Ты должен пойти и повеселиться. Ты слишком много работаешь.

— Сегодня я ходил на подледную рыбалку. Было весело. — Я пожимаю плечами.

Сестры смотрят на меня печальными глазами, но Трейси — единственная, кто говорит:

— Терпеть не могу, когда ты все время один ловишь рыбу. Или один проводишь время в той бревенчатой хижине, которую купил в деревне. Это депрессивно.

— И немного жалко, — добавляет Эрин.

— Ты превращаешься в отшельника, — в конце вставляет Холли. — Или в одного из тех сельских чудиков из подкастов Трейси об убийствах.

У меня чуть глаза не вылезают из орбит.

— Мне нравится моя земля и моя хижина. Люди, живущие в городе, тоже могут быть одинокими и кровожадными... не деревня делает кого-то убийцей. И к твоему сведению, на подледной рыбалке я был не один, так что отвали от меня!

— Ты был не один? — спрашивает мама, глядя на меня со страхом в глазах.

— С кем ты был? Не с ним ведь, правда?

— Нет, — отвечаю я с раздраженным ворчанием. — Боже, нет. Не с ним... с одной девушкой.

— Что за девушка? — щебечет Холли.

— Просто девушка, которая недавно начала ходит на подледную рыбалку и нуждалась в помощи.

— Ты взял кого-то, кроме отца, на подледную рыбалку? — спрашивает Трейси с отвисшей челюстью.

— Да, — отвечаю я, мои плечи напрягаются от их чрезмерной реакции. — Ничего такого.

— Ты никогда никого не берешь на подледную рыбалку, — заявляет Холли, и, клянусь, я вижу, как в ее глазах вспыхивает гнев. — Я сотни раз просила тебя взять меня с собой, но ты всегда отказываешь.

— Ну, это не было запланировано, — защищаюсь я и кладу в рот последний кусочек. — Это просто... случилось... дважды.

— Дважды? — восклицают сестры одновременно.

И тут раздается звонок в дверь. В мгновении ока я опираюсь руками о стол и с шумом отодвигаю стул.

— Пожалуйста, ради всего святого, оставьте это.

Слышу, как сестры перешептываются за спиной, когда я иду по коридору к входной двери. Открыв ее, я поражаюсь, видя по другую сторону улыбающегося во все зубы Майлса.

— С днем рождения, лошара.

Я щурюсь на заходящее солнце позади него.

— Спасибо? Ты чего здесь делаешь, чувак?

Майлс игриво тычет меня в плечо.

— Дома тебя не было, и я решил, что ты здесь. Пошли, я веду тебя веселиться.

— А где Кейт? — спрашиваю я, заглядывая ему за спину и видя пустой грузовик.

— Она заняла нам места в пабе на Перл-Стрит. Мы взяли столик.

— Черт, я не был там целую вечность, — заявляю я, возбужденно потирая подбородок. Мы с Майлсом частенько ходили в бар после работы, пока я не увлекся «Магазином шин», а он — Кейт.