Следы ангела

Хотя за последние годы о митрополите Питириме (Нечаеве), этом выдающемся иерархе Церкви, председателе Издательского отдела Московской Патриархии, митрополите Волоколамском и Юрьевском, сказано немало, для многих он до сих пор остается загадкой: духовник, богослов, чиновник, депутат… – как в нем соединялись все эти ипостаси? Об удивительных и неизвестных деталях жизни митрополита мы говорим с одним из ближайших его сподвижников – отцом Николаем (Поповым).

– Отец Николай, расскажите, как вы познакомились с владыкой Питиримом? Какую роль он сыграл в вашей судьбе?

– Владыка был инспектором семинарии, принимал меня, когда я поступал туда в 1961 году. Помню, сидит комиссия, во главе – Питирим (у него борода такая большая была), спрашивает меня: «В армии служил?» Я отвечаю: «Нет» – а тогда допризывников в семинарию не брали. И кто-то из членов комиссии говорит: так как записывать будем? Питирим погладил бороду и отвечает: «Как есть, так и записывайте». Записали допризывником. Я, правда, только со второго раза поступил… А с владыкой потом трудился в Издательском отделе, и по его же ходатайству меня позже направили служить в Волоколамскую епархию. Там мы вместе 30 лет протрудились. Когда его не стало, что-то такое ушло из жизни моей. Потому что вся жизнь моя прошла с ним.

– О его служении в Волоколамском крае и хотелось бы вас расспросить. Владыка Питирим стал епископом Волоколамским в 1960-х годах, когда для Церкви «оттепель» уже закончилась. Что собой представляли приходы епархии?

– Храмы в епархии, конечно, в плачевном состоянии находились: сломанные кресты, осыпающиеся своды, стены. Но всё ему удавалось восстановить. Приводил в порядок, реставрировал, строил. Есть такое село Пески, там от храма почти ничего не осталось. Но владыка провел грандиозное строительство и реставрацию. Сторожку построил. Это место владыка очень любил посещать. Он никогда не ездил на курорты, на отдых. Отдыхать ездил в Пески, выбирал несколько дней – и туда. До деревни 3 километра по бездорожью, никого нет, спокойно. Он здесь мог всегда заниматься богомыслием, писать, думать.

Он вообще любил объезжать дальние приходы. Я его сопровождал всегда. У него «Победа» была, мы на ней и в дождь, и в снег, по грязи, по бездорожью. Если машина встала – идем пешком в резиновых сапогах. Особенно часто ездил, когда реставрация шла, – приедет, всё лично проверит.

– А как ему вообще разрешали строить? Он же, насколько я знаю, не только храмы восстанавливал, но и дома священникам строил, например. Как он добивался разрешения власти?

– Был такой период, когда на грани надо было быть священнослужителю, ходить по острию ножа. Не все так умели – владыка Питирим умел так. И я знаю, что когда к нему приезжали люди, а он подозревал или знал, что его могут прослушивать, он удалялся в другое помещение, где можно было спокойно поговорить. Он очень всё понимал и не шел поперек, не шел на конфликт с органами и властью. И у него с властью очень добрые отношения были.

– Его только за неконфликтность советские чиновники уважали?

– Его уважали за его личность, авторитетность. К тому же он мог так разговор построить, что человек власти становился его единомышленником. И многие шли ему навстречу. Не секрет, что он часто ездил на разные мероприятия вместе с представителями из Комитета по делам религии – им просто было интересно с ним общаться, хотя они коммунисты, у них вместо Бога партия. Владыке некоторые из них даже признавались: мол, мы все неверующие, пока в ЦК не вызовут.

– И за всё время никаких конфликтов с властью? Ведь он же имел огромное влияние на местное население. Это должно было не нравиться…