Следы Атомных богов

Капитан Карелла долго изучал список. Сначала на расстоянии вытянутой руки, затем, приблизив к глазам, словно надеялся этим что-то изменить.

Владимиров выдал ему все, в том числе и про фаворитку. В углу кабинета стояло кресло, для особых посетителей, в меру мягкое и удобное, и сейчас инспектор бессовестно оккупировал его, правда, мокрый сюртук он снял.

Крякнув, капитан поднялся со своего места, подошел к небольшой печке в углу кабинета, открыл дверцу, пошевелил кочергой угли. В участке имелось центральное отопление, но немолодой комиссар постоянно мерз, так что установил себе еще и печь.

– Уголь подорожал, – сообщил Владимирову, глядя на огонь, – все на армию уходит, а дрова в наших широтах сам понимаешь.

Владимиров понимал – топить древесиной, которую в Варосс доставляли с юга, могли позволить себе только аристократы или купцы.

Дверца закрылась, кочерга прислонилась на место, капитан вернулся за стол.

– Да, задал ты мне задачку.

Владимиров пожал плечами: мол, чем могу.

– С одной стороны, может, ты и прав, может, действительно политика. В городе полно как сторонников, так и противников герцога. Может, кто-то из последних как бы намекает де Верней, что ему известна их тайна.

– Слишком тонкий намек. – Не без удовольствия Владимиров ощущал, как боль уходит из натруженных ног. Еще бы перекусить чего.

– И если я в докладе Советнику намекну на данное обстоятельство… – Комиссар будто не слышал инспектора. – Будет ли господин де Верней столь любезен, что разрешит мне покинуть дворец. Или место комиссара станет вакантно, просто на всякий случай, чтобы одним знающим стало меньше.

Об этом Владимиров как-то не подумал. Действительно, господин Советник мог убрать их с комиссаром просто так, на всякий случай, чтобы они спьяну или еще как не сболтнули о сомнительном происхождении его так называемой сестрицы. Тогда зачем директор приюта вот запросто так выдал ему информацию? Рассчитывал на такой исход дела? Или информации этой грош цена? И ведь теперь не надавишь на синекожего, вдруг маркиза действительно приютская.

По скуластому, с широкими бровями лицу комиссара Владимиров понял: его одолевают сходные думы.

– Сделаем так, – жилистая рука с худыми пальцами, покрытыми седыми волосками, накрыла список, – приставим к ним соглядатаев. Если убийца имеет зуб на кого-то из этого выпуска, рано или поздно выйдет на следующего.

– Ко всем? Людей не хватит.

– Попрошу у Советника, не углубляясь, так сказать, в подробности.

– Все равно не хватит.

– А мы не ко всем, только к малоимущим, а толстосумы пусть сами о себе заботятся.

– Нужно их хотя бы предупредить, для очистки совести.

– Можем и предупредить, – согласился комиссар.

Глава 11

Шорох одежд совпал с криком мудзина. Инспектор Владимиров проснулся. Его квартира располагалась неподалеку от храма Суса Единого, и пять раз на дню – с утра до позднего вечера – горластый служитель поднимался на башню храма, откуда призывал верующих к очередной молитве. За годы Владимиров привык к предутренним крикам и уже не просыпался, а вот к шороху одежд – нет.

Как странно – громкий звук не нарушал сон, а на пороге слышимости – вывел из него.

Очень удачно одна рука лежала под подушкой, так что Владимиров лишь слегка сдвинул ее, обхватив плоскую рукоять стилета. Марта подшучивала над этой его привычкой – класть стилет под подушку, мол, когда-нибудь ухо себе отрежешь. Шорох одежд повторился, затем скрипнуло кресло, его любимое, у дальней стены, одновременно с ним – половица у входа. Получается – посетителей несколько. Сквозь полуприщуренные веки инспектор осматривал спальню – все верно: один силуэт в кресле, один у двери, а вот между… и угораздило его перед сном задернуть шторы. Никогда не задергивал, а тут… темно, как у Черного Бога в за… за пазухой.

– Успокойтесь, инспектор, мы не причиним вам вреда, мы пришли лишь поговорить, – произнес тот, что в кресле. Низкий, басистый, можно даже сказать – красивый голос.

– А в участке вам не разговаривается? – Владимиров осторожно поднялся, опустил ноги, но руку из-под подушки не убрал.

– Дело в том, что наш визит носит, как бы это сказать… неформальный характер.

– Куда уж неформальнее, завалились среди ночи ко мне в спальню. А я ведь не девица.

– Да и я не воздыхатель.

Говорил только тот, что в кресле, остальные хранили молчание, лишь время от времени переступая с ноги на ногу, о чем свидетельствовал скрип половиц. Вот еще один привычный звук, который должен разбудить, а не будит.

– Вы ведете дело о, так сказать, массовых убийствах. Не отпирайтесь, мы знаем, что вы.

– Хотите тонко намекнуть, чтобы я не копал в определенном направлении?