Следы богов

Мэттью Стирлинг, американский археолог, проводивший раскопки в Ла-Венте в 1940-е годы, сделал там ряд замечательных открытий, самым ярким из которых была Стела бородатого человека.

Как я уже говорил, план древнего ольмекского комплекса был выстроен вокруг оси, отклоняющейся на 8° к западу от северного направления. На южном конце этой оси расположен волнистый конус большой пирамиды высотой 100 футов. Рядом с ней, на уровне земли, находится нечто вроде бордюра высотой около одного фута, окружающего просторную прямоугольную площадку размером примерно с четверть среднего городского квартала. Когда археологи начали раскапывать этот бордюр, то, к своему удивлению, обнаружили, что он представляет собой верхнюю часть колоннады. Дальнейшие раскопки ненарушенных слоев показали, что высота колонн составляет 10 футов. Всего их было около 600, и они были выстроены так плотно, что образовывали почти непроходимый частокол. Каждая из колонн, высеченная из цельного базальта и доставленная в Ла-Венту из каменоломен на расстояние более 60 миль, весила около двух тонн.

К чему такие старания? Что должен был удерживать этот частокол?

Еще до начала раскопок в центре огороженного участка был виден массивный камень, выпиравший из земли примерно на четыре фута над иллюзорным «бордюром» и круто наклоненный вперед. Он был покрыт резьбой, уходившей под землю, через слои грунта, заполнявшие древний частокол, на глубину примерно девяти футов.

Стирлинг и его помощники два дня трудились для того, чтобы освободить от земли этот огромный камень. Это оказалась внушительная стела высотой четырнадцать футов, шириной семь футов и толщиной около трех футов. Резьба изображала встречу двух высоких людей, одетых в расшитые плащи и элегантные туфли с загнутыми носами. Из-за эрозии или намеренного обезображивания (довольно часто встречающегося на ольмекских монументах) лицо одной из фигур полностью отсутствовало. Другая осталась невредимой. Она настолько явно изображала мужчину европеоидного типа, с длинным прямым-носом и длинной бородой, что озадаченные археологи окрестили ее Дядей Сэмом.

Я медленно обошел вокруг двадцатитонной стелы, думая о том, что она пролежала в земле более 3000 лет. Лишь полвека, прошедшие после раскопок Стирлинга, ее снова освещало солнце. Какой будет ее участь? Будет ли она стоять здесь еще три тысячелетия как предмет благоговения и восхищения для будущих поколений или обстоятельства сложатся таким образом, что она снова будет захоронена и скрыта от людских глаз?

Возможно, не будет ни того, ни другого. Я вспомнил о древней календарной системе Центральной Америки, созданной ольмеками и усовершенствованной майя, их более известными преемниками. Согласно этой системе, у мира оставалось совсем немного времени, не говоря уже о трех тысячелетиях. Эпоха Пятого Солнца подходила к концу, и чудовищное землетрясение должно было уничтожить человечество за два дня до Рождества 2012 года.

Я снова обратился к стеле. Две вещи казались мне очевидными. Во-первых, изображенная сцена должна была иметь чрезвычайно важное значение для ольмеков — отсюда и размеры самой стелы и удивительный частокол из каменных колонн вокруг нее. Во-вторых, как и в случае с негроидными головами, не оставалось сомнений, что лицо бородатого европеоида было списано с живой модели. Подробность черт, характеризующих расовую принадлежность, исключала возможность вымысла со стороны скульптора.

То же самое относилось к двум другим европеоидным фигурам, которые я смог идентифицировать среди сохранившихся монументов из Ла-Венты. Одна из них была изображена на барельефе, вырезанном на почти круглой каменной плите диаметром около трех футов. Человек был одет в нечто напоминающее плотно облегающие гетры и имел англосаксонские черты лица с заостренной бородкой. На голове он носил забавную шапку, свисавшую набок. В левой руке он держал флаг или какое-то оружие; правая рука, прижатая к груди, казалась пустой. Тонкая талия была перехвачена вычурным широким поясом. Другая европеоидная фигура, на этот раз изображенная на одной из сторон узкого столба, тоже была бородатой и облаченной в сходный наряд.

Кем были эти видные незнакомцы? Что они делали в Центральной Америке? Когда они прибыли сюда и в каких отношениях состояли с другими незнакомцами, поселившимися в этих душных каучуковых джунглях, — с теми, кто служил прообразом для огромных негроидных голов?

Некоторые радикальные исследователи, отвергавшие догму об изолированности Нового Света до 1492 года, предположили правдоподобное решение проблемы: бородатые люди с тонкими чертами лица могли быть финикийцами из Средиземноморья, которые проплыли за Геркулесовы Столпы и пересекли Атлантический океан еще во втором тысячелетии до нашей эры. Сторонники этой теории дошли до предположения, что негроиды, скульптурные изображения которых встречаются в тех же местах, были рабами финикийцев, набранными на побережье Западной Африки до начала плавания через Атлантику.