Следы на дне

Из Бодрума яхта направилась к Финике. А утром следующего дня участники экспедиции увидели в голубоватой дымке мыс Гелидонья. До него еще было миль двадцать. На полдороге к мысу виднелись два острова, потом появился третий. Не тот ли, о котором говорил Кемаль?

Трокмортон и Мустафа самым внимательным образом рассматривают схемы, наброски. Похоже, что все правильно. Именно здесь, у южной оконечности вот этого третьего узкого острова. Такое впечатление, что все сходится.

…Аквалангист Стен Уотерман и Трокмортон, надев маски, спускаются под воду. Они пытаются разглядеть подводную скалу. Кемаль сказал, она на глубине десяти метров. Но вода темная, и они не видят дна.

— Если завтра не найдем, — говорит вечером Кохран, — двинемся дальше.

Оно нашлось-таки, заколдованное место, нашлось на следующий день. Самое любопытное заключалось в том, что Мустафа и Стен за день до этого находились от него в каких-нибудь нескольких метрах.

17. Все было так, как и рассказывал Кемаль: коса, подводная расселина. Бронзовые слитки лежали у основания подводной скалы, образовавшей своего рода естественный амфитеатр. Рядом огромный валун. И эти слитки буквально слиплись со скалой.

С большим трудом ныряльщикам удается с помощью лома отбить кусок слитка. Под ним углубление. А в этом углублении кусочки дерева. Они неплохо сохранились. Видимо, свою роль сыграли песок и образовавшиеся в результате коррозии слитков соли меди. Нашлись тут и черепки амфор, нашлись бронзовые топоры и наконечники дротиков. И даже кусочки веревки, сплетенной вручную, из камыша или, может быть, травы.

Бывает все-таки счастливое стечение обстоятельств! Затонуло бы судно на несколько метров дальше, оно бы легло на песчаное дно, и его наверняка занесло бы песком и илом. А если бы попало на хребет скалы, то, конечно, переломилось бы, и попробуй-ка сыщи обломки в бесчисленных расселинах подводной скалы!

По самым скромным подсчетам, получалось: судно затонуло очень давно — за пятнадцать, ну на худой конец за десять — двенадцать веков до нашей эры!

Нужно было раздобывать средства, раздобывать разрешение властей, нужно было организовать серьезную экспедицию.

Игра стоила свеч!

18…Разговоры, прошения, деловые свидания: с депутатом меджлиса, с губернатором, с другими официальными лицами.

Тем временем в Бодрум приезжает Флори. С ним Клод Дютюи, один из ветеранов подводного спорта.

И в тот же памятный для Трокмортона день ему вручают письмо. Оно от директора департамента античности на Кипре. В письме сказано: «Уверен, речь идет об очень важной находке, относящейся к позднему бронзовому веку. Насколько можно судить по Вашему описанию, слитки кипрского производства».

19. И снова Нью-Йорк. На конгрессе археологов Трокмортон рассказывает о своей одиссее двум известным американским специалистам по истории Эгеиды. Они терпеливо выслушивают его, а потом знакомят с сидящим неподалеку молодым человеком. Это Джордж Басс, участник нескольких археологических экспедиций.

— Много ли нужно времени, чтобы научиться нырять? — спрашивает он Трокмортона. — Хотелось бы все увидеть собственными глазами.

Полчаса спустя «высокие договаривающиеся стороны» покидают здание, где проходит конгресс, и едут к Бассу. Здесь они составляют программу работ, смету — все, как полагается. Три недели спустя Пенсильванский университет выдает Трокмортону и Бассу субсидию — десять тысяч долларов.

Но нужно-то вдвое больше!

Все это происходит в январе — феврале 1960 года. А к марту экспедиция приобретает осязаемые формы. Помимо Басса, назначенного научным руководителем, и Трокмортона, ставшего его заместителем и техническим советником, в ее состав вошел еще один соратник Кусто, знаменитый Фредерик Дюма. Это один из лучших аквалангистов мира. Он возглавит группу водолазов. В экспедиции вместе со своим кораблем примет, разумеется, участие и капитан Кемаль.

…Сейчас среди тех, кто занимается подводной археологией, все больше и больше становится специалистов-археологов. Это понятно. Ведь, как не без юмора заметил в свое время Джордж Басс, «гораздо легче научить ученых нырять, чем сделать водолазов учеными». Впрочем, известны случаи, когда и водолазы становились и становятся учеными. Но тогда, пятнадцать лет назад, многое еще было вновь в этой молодой науке.

20…Кемаль тихонько подвел корабль к заветному месту. Вода была настолько прозрачна, что просматривалось дно. Вот валун, вот и глыбы металла.

Прежде всего следовало очертить границы, в пределах которых находились остатки затонувшего судна. Это потребовало времени и терпения. Случалось, что тот или иной обломок, обросший водорослями, подчас не сразу удавалось отличить от многочисленных камней. К тому же некоторые из прежних ориентиров занесло песком.