Следы на снегу

Даник все спал, и спал, и спал. А когда проснулся, ему показалось, что он вошел в новый мир. Он долго лежал молча, все обдумывая. Он чувствовал себя хорошо и комфортно, а нога перестала болеть. Большие стеклянные окна палаты были открыты, и Даник впервые смог увидеть сверкающие в лучах солнца синие воды озера, высокую гору по другую его сторону и лазурное небо с маленькими белыми облачками, которые плыли, подгоняемые южным ветром. Они напомнили Данику маленьких козлят, скачущих по полю, на котором уже растаял снег и начали цвести нарциссы.

- Я скоро выздоровею, - сказал Даник сам себе, вдыхая свежий весенний воздух.

С улицы доносился запах земли, влажной после теплого дождя. Даник закрыл глаза, осознав в глубоком приливе радости, что скоро весна. Лежа вот так и прислушиваясь, он вдруг услышал пение птички. Она пела так звонко, как будто возвещала о большом пробуждении. «Идет, идет, идет, - пела птичка. - Тебе скоро станет лучше, лучше, лучше».

Дверь палаты открылась, и вошла Анита с раскрасневшимися от быстрой ходьбы щеками. Она обычно забегала на минутку после завтрака, чтобы узнать о самочувствии брата.

- Даник! Какой сегодня прекрасный день! - воскликнула она. - Посмотри на озеро с парусниками и на гору по ту его сторону.

Даник поднял голову.

- Анита, а где мои медвежьи костыли?

- Здесь, Даник, в твоем шкафчике. Зачем они тебе?

- Видишь вон того маленького мальчика в углу, - сказал Даник. - Я думаю, что ему они понравятся.

Отдай их.

- Но зачем? Ведь тебе самому хочется иметь их, не так ли?

- Да, но они мне больше никогда не понадобятся.

Я поправлюсь и буду бегать без всяких костылей!

Он был прав.

Глава 28. Благополучное завершение

И в долине у озера, и наверху в горах время шло и неделя сменялась неделей. Снег начал таять. Маленькие ручьи переполнялись водой и превращались в бурные потоки. На полях появились первые цветы. Скот в хлевах стал беспокойно топтаться и проситься на свободу. Южные ветры проносились над долинами и разносили пряный запах хвои.

Весна поднималась в горы!

Бабушка была занята весенней уборкой дома, отец - новорожденными телятами. Погруженные в дела, они не так сильно скучали по детям. Но каждый новорожденный теленок с розовым носиком очень напоминал отцу о Данике. Бабушка часто присаживалась и погружалась в грезы. Ей казалось, как наяву, что по ступенькам крыльца раздается стук маленьких костылей. Потом она слышала веселый голосок внука. Но, очнувшись, она снова оказывалась одна в пустом молчаливом доме. И тогда, в который раз, она спрашивала себя: когда же они наконец вернутся?!

Лука скучал не меньше. Каждый раз по дороге домой он думал о том, как было бы здорово, если бы рядом с ним шла Анита. В школе он больше не чувствовал себя одиноким и несчастным. Благодаря его переходу через перевал все узнали, как сильно он страдал от случившегося. И дети снова приняли его в свою компанию. Да и сам Лука стал совсем другим. В ту ночь, когда он попросил Спасителя войти в свое сердце, он понял, что жизнь его должна измениться. Прежние чувства раздражительности, подавленности и отчужденности не могли больше оставаться в сердце, открытом для любви Иисуса.

Лука заметил, что, если он держался близко к Господу - молился, читал Библию каждый день, - любовь была сильнее раздражительности и лени. Он становился новым человеком, который мог сдерживать гнев, когда его дразнили, и который не отказывался делать грязную работу.

Часто после школы он заходил к бабушке Бурни и помогал ей по дому. Они стали друзьями. И бабушка не знала, что бы она делала без него. Он колол дрова, ходил в магазин и приносил почту из деревни. Последнее он особенно любил, потому что письма обычно были от Аниты и бабушка всегда просила его прочитать их вслух. Иногда в них бывали картинки от Даника. Бабушка бережно хранила их в своей Библии, часто раскладывала на столе и рассматривала. К концу февраля у нее уже была целая коллекция картинок под названиями: «Я в постели», «Я не в постели», «Я гоняюсь за козами», «Я принимаю лекарство», «Я и медсестра», «Я и Анита», «Я и белый котенок». Бабушке они казались одна лучше другой, хотя на последней трудно было разобрать, кто «я», а кто - «белый котенок».

У Луки было еще одно переживание. Его друг, горный старик, собирался покинуть горы и переехать вниз, к озеру, чтобы жить вместе со своим сыном, господином Гиветом. Об этом отец с сыном договорились в тот день, когда впервые встретились и узнали друг друга. Старик собирался уехать в начале марта. За день до отъезда Лука пришел к нему, чтобы помочь упаковать вещи.

Старик отдал козу, кошку и кур другим крестьянам и продал почти все свои маленькие деревянные фигурки. Но домик он решил не продавать, чтобы время от времени возвращаться сюда.

- Я часто буду приезжать сюда, Лука, - объяснил он. - Я не могу расстаться с горами надолго. Я поживу немного там, а когда услышу зов гор, вернусь.

Он молча посмотрел вокруг, и его взгляд остановился на голых полках хибарки.