Следы на воде

— Мы заплатим, шеф. Двойной тариф. А если и под знаки — то тройной. — Пообещал основной клиент и пояснил. — Дочка на море ни разу ещё не была. Понимаешь, друг? Гони.

У водителя тоже были дети. Ради них он и родину свою оставил, не заработки в Москву приехал, в такси пошёл. На семью и работал.

— Ну, если ради дочки, — сказал он, глянув в Аленкины чистые, в наплывших слезинках глазёнки. — Не грусти, дочка. Успеем. — Пообещал ей. — Дядя попробует. — И, подмигнув, улыбнулся, как своей.

Уверенно вырулил из скопища машин на пешеходную дорожку, увеличил скорость.

Проехав метров пятьдесят, свернул в узенький проулок, нырнул в арку между домами, обогнул длиннющий дом по внутреннему проезду, вновь выскочил на пешеходную дорожку, вновь проехал под блеснувший запрещающий знак… Гнал одному ему известными тропами. Такие у каждого таксиста-профессионала в городе есть. Жизнь, она научит. Уже через какие-то полчаса, пассажиры его машины стали пассажирами поезда Москва-Новороссийск.

А в поезде всё просто. Хотя для Алёнки очень всё интересно, и непривычно. И красивая тётя-проводник, в красивой одежде, и «скучными красками» пахнущий запах вагона, и качающийся длинный коридор с весело раскачивающимися занавесками на окнах, и непривычный грозный стук колёс: тутуту-ту, тутуту-ту, тутуту-ту, и малюсенький туалет с малюсенькой железной раковиной для умывания лица и рук, шершавое полотенце, и большое зеркало в двери купе, правда очень высоко приклеенное, и горячий чай в неудобных подстаканниках, и ужин в пластиковой коробочке — вкусный-вкусный, и музыка негромкая под потолком, и… холодные простыни, грустным запахом пахнущие и… спать. Всё это под успокаивающий перестук вагонных колёс. Девочка очень быстро уснула. А Евгений с Татьяной долго не спали. Могли бы, но Татьяна никак своим женским счастьем насладиться не могла.

39

— Рузанна, расскажи нам про того, что Фантомаса подорвал и где он. Ты говорила. — Потребовал Артак.

Рекруты вновь напряглись, не привыкли ещё. Понимающе переглядывались. Удивлялись. У них манера здесь такая странная, непривычная — ни каких тебе «тёть», «дядь», ни отчеств. Уматно! Тёткам где-то по сто лет, или за полтинник, а они всё равно рузанны, армине, гаяне. Как девчонки вроде. Старшие, а без отчества, как без возраста. Необычно. Потому и классно!

Артак и рекруты приготовились слушать, для этого и место в небольшом саду выбрали — Артак предложил, и тётю Рузанну туда позвали. На брифинг. Тётя Рузанна женщина в бесспорном возрасте, хотя просто Рузанна. С приятной внешностью, с красивой проседью в волосах, величественной аристократической походкой, такими же и манерами, как показалось рекрутам. Казалось, сейчас сядет за рояль и споёт арию. Что-то от гранддамы в ней было. Она точно в другой от рекрутов школе училась, и в другое время. Валька с Серёгой на эту тему даже обменялись понимающими взглядами. Нам бы такого завуча, да? Или классную! Волосы у Рузанны аккуратно уложены в причёску и собраны на затылке в плотный узел. На шее несколько ниток из странного сочетания самодельных оберегов, искусственного жемчуга и янтаря. На загорелом, с сетью морщин — и от глаз, и от губ — выделялись внимательные, чаще ироничные тёмно коричневые глаза, под тёмной полоской бровей. Прямой аккуратный нос, и ярко-красные улыбчивые губы, с модным блеском. Кстати, рекруты это сразу заметили, у всех девчонок здесь — внучек и дочерей, губы тоже сверкали блеском. Им помадой красить похоже не разрешалось, а блеском можно было… Женщины! Модницы! Ровные белые зубы Рузанны говорили о здоровье и добром характере. Полной её назвать было бы трудно, высокий рост скрадывал. К тому же длинное, свободное платье гасило впечатление. На ногах красовались тапочки. Не туфли концертные, а прозаические домашние. Она же дома…

Но брифинг не получился. Артак попытался было ещё и диспут устроить, но тоже не смог. Рузанна отчитала его.

— Так это ты за этим сюда приехал, и ребят с места сорвал? — Гадалка сердито вскинула брови. — А мы-то, старые, думали… — Рузанна огорчённо покачала головой..

— Я думал… Мы думали… Ты же сказала, что знаешь… — Артак прокис, мялся, рекруты таким его не знали, он сбился с «ноги», вернее его сбили с лошади.

— Я не отказываюсь. Я знаю, что ОН здесь был. — Рузанна машинально, или механически, Рекруты это заметили, перебирала амулеты, как четки. — Что его место в море. Там тёмная дыра. Я говорила. Недалеко это, но в море. За это и карты говорят, и мои помощники. Он очень плохой человек. Опасный.

— А Фантомас?

— Фантомас… А что Фантомас? Фантомас ни при чём. Он случайный человек. Но хороший. Хотя азартный.

— А мы хотели…

— Нет, я говорю, Артюша. Нет, нет и нет. Вам в это дело нос совать ни в коем случае нельзя. Очень опасно… Очень… Хотя…

— Что хотя… Хотя что, Рузанна?

— Ничего, — гадалка вновь ушла от ответа, через короткую паузу строго заметила. — Предупрежу Армине, чтобы возле себя держала. На всякий случай. На коротком поводке. Всех троих.

— Не надо, Рузанна, миленькая, — взмолился Артак. — Не надо. Она меня дома на коротком… Запилила.