Следы на воде

Пан с Чижом на скоростях воткнулись в толпу, разномоментно подпрыгивая, выискивая впереди глазами то игольное ушко, в которое они могли проскочить, но увы. Насквозь и мгновенно прошили толпу галдящего молодого разнополого народа, одетого как на дискотеку, и так же плотно нацеленного на преодоление любых препятствий, ткнулись в какую-то закрытую дверь впереди, рванули обратно, и оказались в начале той самой подворотни… Милицейская сирена с писком в этот момент где-то поблизости заглохла, словно её на взлёте придушили. Не то машина проехала, то ли… Пожалуй, последнее, поняли парни, и вновь ввинтились в очередь. Как известно, иголку в мусоре из таких же иголок найти трудно, практически невозможно — народная мудрость. Так подсознание ребятам подсказало. Да и другого варианта уже не просматривалось… В горлышке подворотни возникли два милиционера с дубинками в руках, безразличным выражением лиц. Парни хоть и в толпе уже были, но «третьим» глазом их увидели, засекли…

— Мы же не дрова ментам. Или кабаны какие. Они… — пригнувшись и оглядываясь, обидчиво шипел в ухо Пану Валька. Пригнуться им пришлось непременно. Толпа была хоть и старше ребят по виду, но в большинстве чуть короче ростом, ниже. Впервые мальчишки серьёзно пожалели, что так сильно вымахали… Как жирафы в саванне!

— Тише… Заткнись! — потребовал Серый. — Пригнись.

— Сам пригнись!

— Я и так на полусогнутых… — пожаловался Серёга. — Куда это мы попали? — сдерживая дыхание, удивился Серый. — Чего это они все здесь делают? За каким это?

И правда. Вокруг было человек пятьсот, может и тысяча… Большая толпа. Но не «Наши». Лица были другие, и плакатов не было. И не «скины». Ни одного бритого. Хотя многие жевали. Главное, никакого внимания к вновь появившимся парням у них не было. Толпа была занята собой и общим галдёжом. Пахла сигаретным дымом, острыми духами, цвела нервными улыбками, ярким девичьим макияжем, голыми же их животами — где с пирсингами, где с цветными наколками, мужскими причёсками А-ля-гребешок, небритыми же фейсами с серёжками в ушах, бородками в стиле Людовик какой-то там… XIV, наверное, или другой какой. Не то цирк, не то золотая молодёжь, оглядывались парни.

На общем фоне парни смотрелись голыми ветками на цветущем кусте японской вишни. Явно не в масть, не в цвете. Особо размышлять правда над этим времени у них не было, да и ситуация складывалась аховой… Попали парни по самые эти… как «куры в ощип». Неожиданно толпа дико взвыла и, качнувшись назад, жутко давясь, дёрнулась вперёд… Мальчишки мгновенно усекли массовый порыв, поняли, впереди их ждёт желанная свобода. Легко используя приобретённые навыки поступательного движения юркого молодого тела в школьной толпе, практически последними из маленькой кучки страждущих, проскочили открытую дверь, как две рыбки в массе выловленного улова, льющегося из рыбацкого кошеля на палубу сейнера, в данном случае не в трюм, а в дверь (она благополучно за ними захлопнулась), и в числе где-то трёх, четырёх десятков счастливчиков, ввалились в… приёмную… прихожую, вестибюль или что-то тому подобное, но объёмное.

Парни мгновенно вытянули шеи, выискивая спасительную дверь.

И они нашли её, но не ту, которую искали, а ту — на которую им указали…

— Эй, вы, — тыча в их сторону пальцем, вскричала девушка из-за большого стола в стороне от входной двери. — Да, вы, вы, двое… Длинные! — начальственно потребовала она. — Ко мне подойдите. — Пан с Чижом с недоумением переглянулись. — Вы, да! — Окрикнула девушка. — Глухие что ли? Ко мне, я сказала…

Парни подошли. Девушка выглядела эпатажно: на шее, среди множества бус, висели провода от мобильника «Хенд фри». Справа, возле рта, зависла жёлтая пумпочка микрофона. Продвинутая тётя, одновременно отметили парни и переглянулись, но старая, где-то за 20. Коротко стриженая, с фиолетовым волосом на голове, с большими тёмными, синевой подведёнными глазами, тонкими кольцами серебристого цвета серёжек в ушах, диаметром с чайное блюдце, яркими пухлыми губами, с гирляндой длинных бус, намотанных на шею, с пальцами рук унизанными множеством разного фасона вычурных колец, тоже серебристого цвета, с десяток, может и меньше тонких колец на левом запястье, фиолетовым маникюром на ногтях, в джинсовом жилете с множеством карманов, тонкой кофточке с полуоткрытыми овалами грудей, тёмной родинкой в начале одной груди, правой… Это место особенно привлекло глаза парней… Но они оторвались… А вот юбка на ней была или брюки, ребята не видели, девушка сидела. Когда она привстала, они не успели разглядеть…

— Ну-ка, повернитесь… Кругом повернитесь… Вы что, голубые?

Лица у ребят вытянулись, у Вальки обидчиво надулись губы.

— Ты чё, тётя, грибов объелась, — оглядываясь, не слышал ли кто, оскорбился Валька. — Мы баскетболисты.

Девушка вскинула брови.

— Не грубите! И я не тётя, для вас, понятно? Я спрашиваю: чего тогда друг на друга пялитесь? Вы что, не знаете куда пришли, или забыли?