Следы Сиятельного. Книга вторая. Белоцветье

— Как человек, которому ты не раз помогал и действовал всегда максимально искренне, отвечу тебе тем же. Хочу использовать тебя как свидетеля, обращаясь ко всем жителям Метеор-Сити. Если хочешь, можешь сделать запись для старейшин на свой коммуникатор. Второй подобной встречи не будет. Но я предупреждаю тебя, Амур! Либо то, о чем ты услышишь, должны будут знать все. Либо тебя убьют, дабы скрыть тайну на первое время. Ты также можешь уйти прямо сейчас и тогда защитишь себя от риска.

Мэй-кун, не моргая, посмотрел мне в глаза, как делал это уже не раз. Он ищет сомнения и причины для подобного поведения. Фыркнув, Амур с благоговением посмотрел на тело огромного кота на грави-тележке.

— Честь святого?! Не переживай, отшельник. Я чувствую касание мягких лап судьбы. Через пару лет зов смерти призовет и меня в теплые пески Мурмурании. Видеть, как абсолют веры ломает волю мира, уже само по себе награда. У меня есть шесть взрослых бастардов. Нареки их, и я позволю использовать себя, как пожелаешь.

Так этот гордый мурмурианец готовится умереть?

— У тебя семь часов. Я нареку всех, кого ты позовешь, когда появится свободное время. Потом…

— Фс-с!

Мурмурианец гневно рыкнул на меня.

— Не надо произносить вслух, человек! Такой взгляд я уже не раз видел, стоя по колено в крови приговоренных к смерти. Да, они не улыбались, как этот парень с ником над головой. Но я стар, отшельник! Я знаю этот взгляд! Мне плевать, что ты там задумал. Продолжай делать свое дело! Я выполню свою часть уговора.

Даже не имея моих умений и возможностей, он, тем не менее, мог ощутить грядущее.

Неловко топчущийся метис, словно щенок, искренне улыбался, глядя на меня. Пожалуй, можно продолжить.

— Тебя зовут Йен, «Четвертый».

Дикий, истошный вой всего живого на свалке несся к нам со всех сторон в форме волны, искажающей пространство.

Человек, Йен, 0 уровень

Система снова гневается, прося жертву за такое сильное благословение.

Изменение параметра Веры: —200 ед.

Текущее значение: 1000 ед. (700+300)

От последней новорожденной крысы до птиц, поселившихся на ветвях живодрева, всё кричало в унисон: «Йе-е-е-е-е-ен… Йен… Йе-е-ен…» — по нарастающей, восходя к какофонии звуков, переплетающихся и усиливающих друг друга, но все же находящихся в состояние баланса, как сама природа. Всё живое в мире приветствовало Принца Жизни.

— Мое почтение, Безграничный, — Йен преклонил колено из уважения и признания, а не из раболепия. — Земляне долго ждали вашего возвращения.

— Мне не нужно твое признание, Тот-кто-звался-Адамом-Кедаром-и-Гезихтом.

Божественность позволяет читать души живых существ, видя в них то, что пережили они сами. Смерть, лишения, радость и пути развития. Это словно говорить на одном языке, используя одинаковые понятия. Если не знаешь слов, не можешь понять смысл того, что видишь.

— Ты трижды мертвый с поразительно сильной волей, признанной самой Жизнью фундаментальной составляющей концепции древа миров Тальзеура. Знай, твой талант к развитию даже выше моего собственного. Способность поглощать плоть живых существ, затем менять на основе генокода свое собственное физическое тело, постепенно адаптируя эфирное… это выше всяких похвал. Размеры конечной формы будут ограничены только силой твоей ментальности и объемом сосуда души. А ментальность ты как раз постепенно, по чуть-чуть развиваешь, пожирая тела существ сильнее тебя самого. Это твой собственный путь для прокачки, Йен Четвертый. Ни один другой тебе не подойдет, как и Хеоласу с его уникальностью. И, пожалуй, самое важное…

Обернувшись, я посмотрел на собравшихся.

— Мы другие! Назвать нас людьми уже сложно. Не ограничивайте себя нормами этики, морали, закона и человеческих стандартов. Как только вы попытаетесь подстроиться под чужие ожидания, ваше развитие остановится. Поэтому каждого! Я подчеркиваю! Каждого из нас! Ожидает путь одиночки или лидера, за которым идут. Но не того, кто ведет за собой. Мы! Прокладываем свой путь, идя неизведанными тропами. В этом наше предназначение.

Йен поднялся с колен и смотрел на меня, не проронив ни слова. Зачем?! Его отец, Гезихт, отказался от речи, вербальных способов связи, показывая поведением свое отношение к окружающему миру. Само его тело — это словно живой мир внутри мира Карна. Йен получил мое признание и одобрение пути, с которым наверняка был не согласен Хеолас, пытавшийся им манипулировать. Не специально. У адепта хаоса подобные ходы скорее инстинктивны и продиктованы самой натурой, чем конкретными планами.

— Йен, — метис довольно кивнул, слыша свое имя, — твоя черта — жизнь. Она же жизненная сила или прана. Инстинкт к развитию, к тому, какая плоть поможет стать сильнее, отличает тебя от нас с Хеоласом. Не ограничивай себя знаниями и решениями, навязанными Системой. Иногда двери есть там, где интерфейс показывает только стены.