Следы со свастикой

- С чего вы это взяли? - спросил Брагин.

- Посмотрите сюда, недалеко от скалы, в которую врезался самолёт, обнаружились окровавленные бинты, разорванные упаковки от лекарств, земля в этом месте была истоптана сапогами.

Брагин присел на корточки, приподнял двумя пальцами мятую прорезиненную накидку.

Несколько часов назад на ней кто-то лежал, причём довольно долго, рана его сильно кровоточила, немцам пришлось менять ему повязку, скармливать обеззараживающее и болеутоляющие таблетки.

- Открытый перелом ноги или что-то в этом роде, - излагал свои догадки Капустин. - Рана не смертельная, но передвигаться самостоятельно этот человек не может. Отсюда следует, что они пойдут медленно. Пострадал нерядовой и не унтер-офицер, такого эсэсовцы просто пристрелили бы, это у них распространённая практика.

- Ну уж тебе ты об этом известно, - проворчал Коломиец.

- А ведь это может быть Шломберг, - подумал Брагин. - Да и не только он, Хрусталев, оба штурмбанфюрера СС, любовница барона.

- Товарищ майор, подойдите, - раздался из-за скалы голос рядового Байкалова, сдержанного бойца с ранними лобными залысинами. - Не уверен, но возможно это интересно. Здесь что-то жгли, за камнями в ямке открылось небольшое кострище, зала давно остыла, часть её разнесло ветром. Немцы жгли здесь бумагу, причём в немалых количествах.

Влад ворошил веткой золу, в ней белели не сгоревшие уголки листов, неподалёку валялись ещё два порожних ранца и пустой спичечный коробок.

- Не думаю что они тут грелись, - сказал Марецкий и присел на корточки. - Архив жгли, товарищ майор.

- Да, похоже. Надеюсь не весь, а только документы, имеющие наименьшую ценность. Барона можно понять, всё не унести, они и дальше будут избавляться от обременительной макулатуры или где-нибудь её спрячут. Ну так что, товарищи? - Влад поднялся, хрустнув коленными суставами. – Молчите, приуныли? Кто-то боится идти в неизвестность? Пять минут на подгонку обмундирования и всё такое. Никита Сергеевич, вам придётся ещё сходить к самолёту и ещё раз воспользоваться рацией, наши должны знать, что произошло, куда мы направляемся. Ночью они действовать не будут, но утром, возможно начнут облеты территории с целью выявления беглецов. Надеюсь, на севере в предгорьях им перекроют дорогу, мы же пойдём за ними, нам следует проявлять осторожность, максимальную бдительность.

Сержант Звягинцев выкрикнул своим людям про пять минут, часть бойцов убежала за самолёт справлять нужду, делать это здесь в присутствии женщины было как-то чересчур. Франтишкова мялась как бедная родственница, не знала чем себя занять. Она с опаской смотрела по сторонам, подтянула лямки компактного рюкзачка. «Что у неё там? - подумал Брагин. – Салфетки?».

- Как вам, Ханна, этот праздник жизни? - спросил он. - Зря вы согласились на эту авантюру, одна среди мужчин, полная непредсказуемость, ночь на дворе.

- Я привыкла быть одна среди мужчин, - сказала женщина и вяло улыбнулась. - Должна признаться, что русские мужчины и чешские сильно отличаются. Не знаю как это точно сформулировать, вы уж не обижайтесь.

«Азия, что поделаешь?» - подумал Влад, точить лясы было некогда, бойцы цепочкой втянулись в просвет между скалами, ущелье не было замкнутым, проходы кое-где оставались. Двое солдат забрались на пригорок и несколько минут осматривались, потом рядовой Данилюк спустился и доложил, что именно здесь прошло большое число людей, проход между скалами узкий, он весь истоптан, брызги крови остались на ветках ягодника, очевидно, немцы плохо перевязали раненого.

Тропа втягивалась в заросли кустарника, прилепившегося к скалам, вопрос: «Не сбивали ли немцы погоню со следа?» повис в воздухе. Звягинцев отправил двух солдат в головной дозор. Рядовой Данилюк до войны работал в охотничьем хозяйстве в Приморье и лучше прочих ориентировался в лесу. В горах он тоже не терялся, на Дальнем Востоке хватало сопок.

Темнота сгущалась, идти без фонарей становилось трудно, слева тянулся бесконечный глиняный откос, ноги людей вязли в рыхлой массе. Справа в низине стеной стоял кустарник, над зарослями возвышалась причудливая рельефная скала, напоминающая кисть с четырьмя вытянутыми пальцами, сходство было разительным, эти пальцы колебались в дрожащем сером воздухе, словно какой-то исполин сигнализировал из под земли, что он ещё жив.

- Товарищ майор, а за скалой крутой спуск, - передал по цепочке Звягинцев. - У немцев, похоже был привал, окурки валяются, окровавленные бинты.

Движение продолжилось, менялся антураж, слева из обрыва выросли затейливые скалы, тропа уходила вниз, петляла между валунами, вросшими в землю. Прямо по курсу обозначилась гора, похожая на рубку всплывшей подводной лодки, скалы разошлись, вокруг простирались лесные массивы.

Брагина догнал запыхавшийся Коломиец и спросил:

- Слушай командир, как ты думаешь, далеко ушёл Шломберг? Давай по честному. Есть ли шансы его догнать? Учти, через двадцать минут мы просто не сможем идти, нам придётся вставать на ночлег.