Следы со свастикой

- Всё вытаскивайте, товарищи, не стесняйтесь, - пробормотал Коломиец. - Вот так, теперь соберитесь вместе, можете сесть и чтобы никаких резких движений. Прошу прощения, как говорится, за этот цирк.

- Егор, ты что задумал? - прохрипел Марецкий. - Ты же свой. Как ты можешь?

- Вот только не надо этого! - заявил Коломиец и поморщился. – Вон, товарищ майор давно всё понял и молчит. Я не хочу никого убивать. Обещаю, что если вы не будете делать глупостей, то все выживите и вернётесь к месту несения службы, но без меня и этих вот уродов, - он кивнул на парочку в траве.

- А ты не урод? - спросил Брагин.

- Я плохо воевал, командир? - предатель стиснул зубы. - Я ненавижу фашистов и вот этих сук особенно, - он пнул барона по ноге. - Моя бы воля - прикончил бы их не задумываясь.

- Но это твой пропуск для бегства на запад, - произнёс Брагин.

- Догадливый ты командир. Война окончена, мы победили фашизм. Чего ты сейчас от меня хочешь? Езжай в СССР, наслаждайся жизнью, можешь вот эту дурочку с собой взять, - он кивнул на Ханну. - Я же вижу, что вы неровно друг дружке дышите. А меня уволь, больше не хочу и не могу, сыт по горло советами, задыхаюсь. Вы же ничего про меня не знаете толком. Кое-какие данные мне пришлось утаить при поступлении на службу. Впрочем ладно, не время оправдываться и объяснять. Семья моя погибла и не на ком НКВД будет зло срывать. Не смотри командир с таким презрением, это уже не работает. Надеюсь ты когда-нибудь поймёшь, что я тебе не враг и никакой в сущности не предатель.

- Сука ты, Коломиец! - заявил Марецкий. - Самый натуральный предатель! Соблазнился красивой жизнью на западе!

- Скорее нормальной и безопасной где не надо вздрагивать каждую ночь и всякие страсти воображать.

- Егор, опомнись, - сказал Влад. - Ещё не поздно. Сделаем вид, что ничего не было, ты просто пошутил, ещё не совершил никакого преступления. Обещаю, начальство не узнает. Ты же хороший парень, отлично воевал, ненавидел фашистов, был грамотным оперативникам.

- Поздно, командир. Ты сам это понимаешь, нет хода назад, только вперёд - к новой жизни, где, я уверен, не будет мрака Марксистско-Ленинского строя.

- Вот же падла! - прошептал Зацепин. - Как мы не разглядели, товарищ майор?

- Так точно, вырастили гниду у себя под носом, - заявил Коломиец. - За это, по суровым советским законам понесёте наказание. Предлагаю версию: я упал в реку, меня унесло течение, этих двоих тоже. Вы всё равно останетесь виноваты, но уже без политики. Можете отделаться понижением в звании. Обдумаете на досуге мою мысль.

- Шломберг знал тебя в лицо. Это как?

- Понятия не имею. Наверное трудяги из американских спецслужб передали ему через связного моё фото. Ей богу, не знаю командир.

- Но опасался этого, верно? Ты же убил Дельвинга?

- Да, рискованно было. Неизвестно о чём вы там шептались. От греха подальше, как говорится. Проснулся я перед рассветом, часовой по нужде в кусты ушёл, второй в лесу находился. Дельвинг же связанный был, не сопротивлялся. Я рот и нос ему зажал, он чуток подёргался и перестал - типичный сердечный приступ. С той бестией белобрысой тоже были проблемы. Если Шломберг меня знал, то и она. Хорошо, что Филимонов ей шею сломал, а то самому пришлось бы. Жалко, конечно, Макара. Не смотри на меня с презрением, командир. В самом деле жалко.

- Что делать собираешься, Коломиец? Будем жить на этом обрыве под твоим присмотром, ждать у моря погоды?

- Самолёт же летал американский, - сказал Коломиец. - Сверху не могли не заметить Шломберга и его кодлу. Сколько им нужно времени, чтобы подтянуться сюда? Пара часов, значит скоро будут. Кстати, уже идут, - Коломиец сухо засмеялся.

Из кустов на противоположном берегу выходили люди в тёмно-зелёном обмундировании, касках странные формы и коротких сапогах. Несколько человек тащили пару надувных лодок, другие вёсла. Коломиец помахал им рукой, они ответили ему тем же. «Простодушный народ, - Брагин мысленно прикинул расстояние. - У янки могло получиться. До порога по течению метров сто но если энергично грест,и то может и не снесёт».

- И когда же ты продался, Егор?