Следы в прошлом

— Когда я поняла, что наша связь стала слишком очевидной и привлекла внимание суда Аштар, я попыталась договориться, поклялась жить тайно, пообещала… не рожать детей от Яра, — голос её дрогнул, а глаза снова намокли. — Но меня даже не слушали. Суд состоялся без моего участия, и было решено ликвидировать все следы моего пребывания, а это означало ликвидацию рода Правителей и перезагрузку Рошгар. Я успела первой. Поверхностная чистка умов Империи с помощью друга из Хранителей Памяти и… ушла добровольно, известив об этом Суд Аштар.

— Ушла? Сама? А Яр? Как ты могла бросить его?!

Моя копия закрыла глаза и по её призрачным щекам потекли слёзы.

— Смогла, — прошептала она. — Чтобы спасти его и Рошгар. Поставила себе блок на воспоминания, чтобы не помнить, и его обновление каждые пятьдесят лет.

— Зачем обновление? — откашлявшись, спросила я.

— Потому что рано или поздно я бы вернулась. Потому что, даже не помня, я бы нашла дорогу к своей душе. Потому что даже Земля не удержит моё сердце. А Суд приставил ко мне смотрителя, помогавшего скрыть от землян свой возраст и переломные пятьдесят лет, когда блок памяти обновлялся.

Причём тут память, я так и не поняла, если нас с Яром тянет к друг другу на высшем уровне, то хоть каждый день стирай, толку не будет.

— А если э… нам заключить священный союз? Если я стану его женой по священным законам аштарианцев?

— Даже не думай об этом! — воскликнула голография. — Это будет конец всему! Если ты нашла карту, если находишься в Доме, то нашла свою любовь, но ты должна отказаться от неё.

— А если мы уже сделали это? Заключили союз? — осторожно спросила я.

— Значит, наслаждайтесь друг другом, пока можете. Осталось вам недолго. Аштарианцы не позволят низшей расе одолеть себя. Их гордость выше священных традиций.

На этом игра в «вопрос-ответ» закончилась. Моя трёхмерная копия замерла, как, впрочем, и мы с Яром. Известие о том, что наша только что начавшаяся семейная жизнь подошла к концу, казалось нереальным. Какие-то аштарианцы, какие-то могущественные суды, во власти которой угробить цивилизацию, которую я считала мегаразвитой! Совершенно непонятные технологии и абсолютная власть над умами людей, могущая просто стереть человека из жизни и заставить забыть. И это сделала я!!!

— Ади, — Яр развернул меня к себе и, обняв моё лицо горячими ладонями, поднял. — Ади, мы справимся…

— Нет, — перебила я своего орла. — Я не помню ничего из того, что было, но чувствую трагедию, ощущаю её скорый приход, а та, другая я, прожила тут немыслимое количество лет, знала и Рошгар, и своих аштарианцев, знала оба этих мира. И если бы была возможность решить проблему, неужели бы не воспользовалась даже призрачной надеждой? Нет, нет… она отдала всё, пожертвовала собой не просто так.

Я взяла руку Яра в свою. Он был напряжён и готов броситься в бой с любым врагом. И неважно, насколько он силён и влиятелен, мой орёл собирался драться до конца. Очень, очень скорого конца…

— По снам я помню лишь отголоски того, что было, те чувства, что испытывала, и понимаю ту боль, через которую пришлось пройти. Эта жертва не должна быть напрасной, Рошгар не должен страдать из-за нашей любви, которую мы даже и не помним, — сказала я, гладя красивые пальцы. — Цим! — крикнула я громко.

— Адалира, рада снова тебя видеть, — тут же отозвалась та.

— Цим, извести Суд Аштар, что я возвращаюсь. Ты ведь можешь это?

— Ади, нет! — зарычал Яр, заключая мои руки в железные тиски.

— Лира… рядом с тобой Яр, а для него эта информация закрыта, — ответила Цим. — Я выполню твою просьбу и подготовлю корабль к пятому коридору, но тебе запрещено говорит об Аштар.

— Хорошо, только, пожалуйста, быстрей, сообщи кому там следует, что я не ведала, что творю и возвращаюсь, чтобы объясниться.

— Тебя ждут, Адалира. Если ты поторопишься, то успеешь.

— Я не отпущу тебя, Ади, — решительно сказал Яр.

— Яр… возможно, что это даже хорошо, что мы не помним, — сказала я, погладив мужчину по его идеальному лицу. Его глаза цвета синего льда горели как никогда. — Мы чувствуем, что нас тянет друг к другу, нам хорошо вместе, но той любви, что была… — я покачала головой, чувствуя горький слезливый ком в горле. — Они меня могли убить уже сотни раз, но я пока жива, значит, правда, что своих не убивают, так что я попробую договориться. Может быть, за столько времени они стали более понятливыми, более терпимыми. Я попытаюсь…

— Значит, я лечу с тобой!

Я обняла своего орла и, поднявшись на носочки, поцеловала его. Так сладко и так горько… Он целовал меня в ответ, лаская мои губы и даря свою страсть и нежность. Такой разный, но неизменно дорогой мне человек. Он обнимал меня своими крепкими руками, и да… я бы отдала многое, чтобы оставаться в его объятиях вечность. Но жертвовать Рошгар, губить Яра и его род… нет. Никогда.

— Я вернусь, — сказала я, отстраняясь от Яра. Сделала шаг назад, а следом ещё два.

— Ади… — прошептал он.

— Я вернусь, Яр.