Следы в пыли. Развитие судебной химии и биологии

Так дело Буле — Тэссье стало историческим,, нашумевшим делом" в развитии исследований пыли во всех аспектах. Правда, Бэлю довелось следить за этим развитием не более пяти лет, на протяжении которых успех сопутствовал его работе, росло признание. Можно сказать, что это был триумф. Но в конце концов Бэль не избежал не только высокомерия, которое приходит обычно вместе с легким успехом, но и ошибок, излишне доверившись научным достижениям и поспешно используя их. Вероятно, парижская газета „Эксельсиор" правильно охарактеризовала Бэля, когда писала: „Он… не говорил ни о чем другом, кроме как о своих реакциях, пробах, реагентах, историях с отпечатками пальцев и случаях исследования пыли. Он вращался в мире мельчайших частиц… Для него не было ни грязи, ни чистоты. Для него существовало только одно: материал исследования и непредвзятый анализ… Однажды в суде защитник пытался его уличить: „Итак, этот человек убийца!? " Бэль возразил: „Я этого не знаю. Утверждать — это не моя обязанность. Но ботинки, которые фигурируют в качестве вещественного доказательства под номером 930 МО, покрыты грязью из сада участка по улице № 17". Адвокат Кампенши однажды возмутился: „Ах, господин Бэль, вы все знаете. Вас можно сравнить со спустившимся на землю богом, который воплощает в себе нашу безгрешную науку. Вы никогда еще не ошибались… " Бэль ответил, и этот ответ наилучшим образом характеризует его: „Наверняка я ошибался, но только не сегодня".

Таким был Бэль в конце двадцатых годов, незадолго до своей трагической гибели. 15 сентября 1929 г. к нему в лабораторию приезжал Эдмон Локар из Лиона. Несколько десятилетий спустя в своих воспоминаниях Локар писал: „В тот вечер к Бэлю пробрался сумасшедший, один из тех, кто часто обременяет полицию своими предложениями и проектами, и стал морочить ему голову. Бэль потерял терпение и закричал: „Сударь, вы сошли с ума. Я не могу тратить свое время на сумасшедших. Ваше место в доме умалишенных… " Посетитель удалился, мягко говоря, с удивленным выражением лица. Я подумал, а если бы на месте добродушного умалишенного оказался злобный, агрессивный, и сказал ему: „Бэль, вас убьют…". Бэль самоуверенно рассмеялся".