Следы в пыли. Развитие судебной химии и биологии

Деген срочно позвонил в Мюнхен и узнал, что исследования все еще не привели к доказательствам виновности и весь материал находится в стадии исследований. С внутренним волнением положил Деген трубку телефона. Как ни перепроверял он себя самого, как ни обдумывал аргументы Имхоффа, не мог никак преодолеть своего твердого убеждения в виновности Флиттне- ра. И тем тревожнее он воспринимал свое собственное положение. Все попытки достичь цели с помощью свидетельских показаний привели лишь к конфронтации с пенсионером Хоком. Аргументы Имхоффа, мо- жеть быть, и носят спекулятивный характер, но могут произвести впечатление на судей. Деген не мог отделаться от мысли, что вечером 26 октября Флиттнер был близок к признанию, а теперь, когда его отпустят, он ни за что не признается. Понимая, что исследование микроследов является последним шансом, Деген 28 и 30 октября еще и еще раз выезжает на место преступления. Там он пытается представить себе все мыслимые действия и движения убийцы и его жертвы. И его взгляд все время возвраща ется к одинокой сосне, стоящей вблизи того места, где нашли лежащей Марию Фло- ски. Может быть, жертва прислонялась к этому дереву до или во время борьбы? Возможно, убийца тоже коснулся сосны и оставил следы своей одежды на коре дерева? Деген обклеил пленкой ствол дерева до высоты роста мужчины, снял ее и послал 30 октября Рему. Возвратившись в Альце- нау, он снова занялся вопросом о происхождении платка, которое послужило аргументом для освобождения Флиттнера. Он еще раз изучил все показания, особенно сообщение модистки, видевшей, как Мария Фло- ски шла в лес, и утверждавшей, что на ней не было никакого платка. И тут он неожиданно нашел решение загадки, о котором, к своему стыду, до сих пор даже не подумал. Не носила ли Мария Флоски платок на дне своей плетеной корзинки, чтобы завернуть в него собранные грибы? Может быть, его поэтому никто и не видел? А может, убийца взял платок из корзинки своей жертвы? После срочных телефонных переговоров между Дегеном, Мором, Райн- хардом, Бергом и Ремом корзинку тоже отправили в Мюнхен. В ней ведь могли остаться какие-нибудь типичные фрагменты волокон.