Следы в пыли. Развитие судебной химии и биологии

Как итог всех исследований были получены результаты анализов почвы из развалин замка. Она также имела свои особенности. В ней отчетливо различались большие количества темных составных частей угля. Решающим отличием почвы были примеси кирпичной и цементной пыли от разрушенных стен замка. Такое различие почв было надежной основой для сравнения, на что и рассчитывал Попп. И все же самое трудное было еще впереди. Первое обследование обуви Шлихера было весьма поверхностным, так как количество прилипшей к подошве земли было очень незначительным, и казалось сомнительным, чтобы его хватило для изучения слоев почвы, оставленных последней прогулкой Шли- хера. Однако повторное обследование выявило несомненное наличие красноватой окраски, напоминающей почву вблизи места преступления, что и вдохновило Поппа на дальнейшую работу. В более крупных комках земли, застрявших между каблуками и подошвой, он надеялся различить отдельные слои почвы и выделить несколько кусочков для проб. Осторожно увлажнив эти комочки прилипшей земли, он бритвой разрезал их перпендикулярно к подошве. После нескольких попыток удалось сделать чистые поперечные разрезы, на которых хорошо просматривались различные слои почвы. Самый нижний слой, непосредственно на коже, обнаруживал смесь гусиного помета с землей, какую Попп наблюдал на хуторе Шлихера и на деревенской улице в Фалькенштейне. Далее следовал слой, содержащий частицы травы и свидетельствующий о луговой дороге, которая вела от Фалькенштейна к полю Шлихера вблизи места преступления. Затем удалось отделить несколько маленьких кусочков красноватой песчаной почвы с осколками крупинок кварца в красной глине, чешуйками слюды, частицами перегноя более темного цвета и шелухой от почек деревьев. Эти слои полностью совпадали с почвой с места преступления. И наконец, в самом верхнем слое Попп обнаружил уголь, частички кирпича и цементной штукатурки — характерные признаки почвы руин замка. Для окончательного вывода Попп продолжил исследование еще многих срезов, но, как он ни старался, ему нигде не удалось обнаружить продукты выветривания порфировых пород, характерных для полей Шлихера в районах Драйморген, Шиндерборн, Херценталь.

Результаты многочисленных исследований, осуществленных до ноября 1908 года, были как неожиданны, так и убедительны. Шлихер, вопреки его утверждениям, никак не мог ходить на свои поля, расположенные вдалеке от места преступления, потому что на его обуви совершенно не было следов этих почв. И напротив, он должен был пройти по деревенской улице, по дороге через луг к полю и далее на само место преступления. После совершения преступления Шлихер, по всей видимости, пошел к развалинам замка, чтобы спрятать там свои брюки. Когда 1 декабря 1908 г. прокурор Зон и Зеебергер держали в руках подробный доклад Поппа, у них не осталось и следа сомнений в вине Шлихера.

Но Шлихер продолжал отрицать свою вину, потому что он не понимал значения исследований следов почвы. Когда же он понял… что к чему, то стал придумывать всевозможные отговорки. Шлихер утверждал, что надевал свои ботинки также в субботу, через два дня после убийства, когда с другими зеваками ходил к месту преступления посмотреть на труп. Он, мол, близко подошел к трупу и наступил на нижнюю юбку пострадавшей. Но нашлось достаточно свидетелей, утверждавших, что он не был в воскресных ботинках и не подходил близко к трупу. Среди этих свидетелей была и его жена. Ничего не подозревая, она настаивала на своих первоначальных показаниях, что вечером в день, вознесения" почистила ботинки мужа и поставила их на сундук, где они с тех пор стояли, и никто ими не пользовался. Несмотря на это, Шлихер продолжал упорствовать. Он отрицал свою вину и тогда, когда земельный суд Кайзерслаутерна после разбирательств вынес ему смертный приговор. Лишь узнав, что смертный приговор заменен ему пожизненной каторгой, Шлихер признался в убийстве Маргариты Филберт, назвал мотив убийства и заметил: „Химик прав относительно того, каким путем я прошел в тот день".

Убийца действительно из деревни пошел на свое поле у государственного леса и увидел Маргариту Филберт на дороге, ведущей в лес. Будучи введен в заблуждение ее богатой одеждой, он надеялся обнаружить у женщины солидную сумму денег. Он задушил ее, но, поняв бессмысленность преступления, пришел в ярость и отрезал ей голову. Он показал позже место, где около кустов боярышника и черники глубоко под камнями была спрятана голова. Затем он „очистил" в пруду свою одежду и незаметно вернулся домой. Там он снял совершенно мокрые брюки. Пиджак остался в доме, так как мокрые места, возникшие при замывании брызг крови, вскоре высохли. Только вид брюк казался ему подозрительным. Он завернул их в старую блузку своей жены и спрятал вечером в развалинах замка.