Читаем Следы зверей полностью

Стая волков, состоящая из пары матерых, прибылых и присоединившихся к ним переярков, придерживается своего охотничьего участка, площадь которого зависит от наличия и обилия пищи. Участок звери помечают запаховыми и визуальными метками. На охотничьих маршрутах у крупных камней, отдельно стоящих деревьев, пней, квартальных столбов и других хорошо заметных предметов волки мочатся и оставляют кучки помета.

Когда волки вне дороги наткнутся на свежие следы человека или крупного хищника или обнаружат плохо замаскированный капкан, они оставляют поскребы – на 3-5-метровом отрезке тропы глубоко продирают когтями почву, лесную подстилку или раскидывают снег. Такие поскребы хорошо заметны и выдают присутствие волков в бесснежный период, когда другие следы увидеть трудно.


Рис. 1. Волки обычно идут гуськом, след в след, и число зверей в группе можно подсчитать на повороте или при подходе к какому-либо предмету, когда они расходятся.

Рис. 2. Отпечатки передней (вверху) и задней лап волка, см.

Рис. 3. У волка, лисицы и других собачьих следы ступательных мозолей передних лап заканчиваются закруглением внутрь (а), задних – закруглением наружу.

Рис. 4. Размещение мозолей на ступательной части лапы у волка (а) и собаки (б)


Охота и охотничье хозяйство. 1988 г. №1


Лисица


Как и другие собачьи, лисица относится к пальцеходящим животным. Пальцы и подошвенная мозоль у нее собраны довольно компактно, а потому площадь невелика. Несколько удлиненные отпечатки четырех пальцев на следу выражены резче, чем пяточная мозоль, след от которой, особенно в зимнее время, из-за большой опущенности лап расплывчатый. Отпечаток передней лапы крупнее задней. На первый взгляд следы лисицы можно спутать со следами некрупной собаки, но следы хищницы стройнее, как бы более сжаты с боков; отпечатки боковых пальцев не касаются заднего края средних пальцев и не охватывают их с боков. Когти длиннее, тоньше и оставляют четкий отпечаток, хорошо заметный не только на мягком грунте или влажном снегу. След лисицы отличается от собачьего и по расположению лап при движении шагом или рысью. На неглубоком снегу следы лисицы вытянуты в одну линию: все четыре лапы зверь ставит словно по линейке, тогда как собака идет вразвалку.

При передвижении легкой рысью задние лапы точно попадают в отпечатки передних. Шаг равен 20-30 см. Когда зверь переходит на крупную рысь, то заносит задние лапы за передние, соответственно и отпечатки их располагаются несколько вперед передних. И наоборот, если лисица на ходу прислушивается или подкрадывается к жертве, она переходит на очень мелкие шажки, почти лепит след к следу, и отпечатки задних лап несколько отстают от передних или перекрывают их только частично. Преследуя добычу или уходя от опасности, лисица переходит на более быстрые аллюры – галоп и карьер, при которых отпечатки задней пары лап образуют фигуру, напоминающую трапецию. Чем быстрее ход зверя, тем трапеция больше вытянута. На ходу лисица часто сменяет ногу, поэтому вершина трапеции бывает обращена то вправо, то влево. Отдельные прыжки могут превышать 3 метра. У самки следы мельче, шаг короче, отпечатки лап более заостренные.

Весовая нагрузка у лисицы на 1 см2 опорной поверхности лапы около 40 г. Если она тонет в снегу более чем на 15- 18 см, следы располагаются уже не по одной прямой: зверь оставляет тропу шириной в полторы-две ладони, выволока соединяется с поволокой, левая и правая лапы оставляют глубокие борозды. Иногда между ямками от лап лисицы остаются широкие слабо выраженные штрихи от ее пышного хвоста. При еще более глубоком снеге лисица может касаться его поверхности грудью, но мест с таким глубокоснежьем она обычно избегает.

Охотничий поисковый ход лисицы – легкая рысь, маршрут очень извилист. Зверь часто меняет направление, подходит ко всем выдающимся над поверхностью снега предметам: холмикам, столбам, пучкам бурьяна, стогам сена. На пути мышкующей лисицы остаются частые покопки в виде воронок, на дне которых иногда можно заметить капельки крови и клочки шерсти полевок.

Перейти на страницу:

Все книги серии Журнал «Охота и охотничье хозяйство»

Похожие книги

Трилобиты. Свидетели эволюции
Трилобиты. Свидетели эволюции

Перед нами первая популярная книга на русском языке о трилобитах. Миллионы лет назад эти необычайные животные самых немыслимых форм и размеров, хищные и смирные, крошки и гиганты, царили в океанах и на суше… а потом исчезли. О загадках их ушедшей жизни интеллигентно и остроумно рассказывает Ричард Форти, большой знаток трилобитов, влюбленный в них с самого детства. Читатель не только получит основательные сведения о трилобитах и их современниках. Он почувствует поступь эволюции, которая произвела на свет этих существ, позволила им сначала триумфально шествовать по океанам и эпохам, а потом—таинственно исчезнуть. Вы узнаете, как с помощью трилобитов подвинуть Африку и как считать время по трилобитовому циферблату. Не менее увлекательно и драматично Форти показывает судьбы ученых и причудливый мир науки с его головоломками и озарениями.

Ричард Форти

Биология, биофизика, биохимия / Биология / Образование и наука
Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?
Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?

В течение большей части прошедшего столетия наука была чрезмерно осторожна и скептична в отношении интеллекта животных. Исследователи поведения животных либо не задумывались об их интеллекте, либо отвергали само это понятие. Большинство обходило эту тему стороной. Но времена меняются. Не проходит и недели, как появляются новые сообщения о сложности познавательных процессов у животных, часто сопровождающиеся видеоматериалами в Интернете в качестве подтверждения.Какие способы коммуникации практикуют животные и есть ли у них подобие речи? Могут ли животные узнавать себя в зеркале? Свойственны ли животным дружба и душевная привязанность? Ведут ли они войны и мирные переговоры? В книге читатели узнают ответы на эти вопросы, а также, например, что крысы могут сожалеть о принятых ими решениях, воро́ны изготавливают инструменты, осьминоги узнают человеческие лица, а специальные нейроны позволяют обезьянам учиться на ошибках друг друга. Ученые открыто говорят о культуре животных, их способности к сопереживанию и дружбе. Запретных тем больше не существует, в том числе и в области разума, который раньше считался исключительной принадлежностью человека.Автор рассказывает об истории этологии, о жестоких спорах с бихевиористами, а главное — об огромной экспериментальной работе и наблюдениях за естественным поведением животных. Анализируя пути становления мыслительных процессов в ходе эволюционной истории различных видов, Франс де Вааль убедительно показывает, что человек в этом ряду — лишь одно из многих мыслящих существ.* * *Эта книга издана в рамках программы «Книжные проекты Дмитрия Зимина» и продолжает серию «Библиотека фонда «Династия». Дмитрий Борисович Зимин — основатель компании «Вымпелком» (Beeline), фонда некоммерческих программ «Династия» и фонда «Московское время».Программа «Книжные проекты Дмитрия Зимина» объединяет три проекта, хорошо знакомые читательской аудитории: издание научно-популярных переводных книг «Библиотека фонда «Династия», издательское направление фонда «Московское время» и премию в области русскоязычной научно-популярной литературы «Просветитель».

Франс де Вааль

Биология, биофизика, биохимия / Педагогика / Образование и наука