Слэн

— Не кажется ли тебе, — сказала Лоони, — что мое тело не так уж важно, чтобы с такими трудами освобождать его от оков? Ты сможешь сделать другое тело, которое я займу в круге власти. Но я уверена, она придет сюда, когда узнает, что ты жив. Она придет сюда, чтобы уничтожить меня.

— Не будь слишком смелой и малоосмотрительной, — стал бранить ее Холройд. — Твое тело играет важную роль, потому что мы будем подстерегать ее сразу после нашего выступления против нее. Но теперь давай получим эту личную собственность, и наши тела поместим в соседнее помещение. Мы снова будем нуждаться в них, когда закончится наше путешествие. Оставлять наши тела где попало опасно, но…

Следующая остановка, думал он, тело высокопоставленного чиновника во дворце Гадира, в Аккадистране.

Человек стоял, выглядывая из окна, которое выходило на могучую столицу Аккадистрана, когда Холройд оказался в его теле. Перед ним простирался город. Холройду, который видел слишком много городов, он представлялся всего лишь одной из многих конструкций из бетона и мрамора. Он видел, что одна из женщин в комнате лениво сместила свои пальцы. Холройд повернулся от террасы и посмотрел на нее более пристально. Теперь ошибки не могло быть, ее пальцы подавали знаки «Лоони!» Они договорились, что оба должны делать при появлении.

Улыбаясь, Холройд подошел к Зард и, как только она узнала его, вонзил ей в сердце нож. Это был безжалостный и коварный удар, но он помнил о тех миллионах людей, которых разорвали на куски скриры. И знал, что неважно, как будет уничтожено это тело, занимаемое Инезией, важно было сделать это!

Человек за ним закричал:

— Дельд, ты — убийца!

Холройд не сделал никакой попытки защитить тело, которое он занимал. Копья пронзили его, вызвав ужасную боль. Его мозг вибрировал от ужасных ран, нервы кричали о своей боли.

Ошеломленный, он переместился из умирающего тела в тело главного министра Зард, спешившего к месту действия и вскрикнувшего от изумления. На какое-то время Холройд воздерживался от слов, затем сделал заявление:

— Необходимо немедленно собрать кабинет. И, маршал, соберите генеральный штаб для обсуждения вопроса о выводе наших армий из Гонволана. Стража, убрать всех из помещения за исключением брата и сестры Зард; особенно уберите всех женщин.

Лоони была сестрой Зард.

Только одна из женщин оказала сопротивление. В ярости она прокричала:

— Слишком поздно, Лоони, ты слишком опоздала. Ты выжидала слишком долго. Через три месяца весь Гонволан будет оккупирован. И прямо сейчас я отправляюсь в крепостной дворец и уничтожу твое настоящее тело, дура!

«Женщина, — с удовлетворением подумал Холройд, — тебе даже не удалось определить, что за человек убил Зард, и что он не кукла в руках Лоони».

Для окружающих же он громко произнес:

— У нее, должно быть, истерика!

Лоони в теле сестры Зард подошла к нему и быстро прошептала:

— Я никогда не думала, что она не подозревает, что ты жив. Это упрощает дело. Она отправит свое тело в опечатанную комнату во дворце, затем пойдет в темницу. Мы должны оказаться там раньше ее. Этих людей можно оставить на время.

Проделано это было настолько быстро, насколько это вообще было возможно сделать. В своих собственных телах они ждали во тьме темницы. Ждали Инезию. Внезапно в комнате стало светлее. Когда кружащаяся тень материализовалась и успокоилась, она оказалась прямо перед ними.

— Как мило, дорогая Инезия, — сказала Лоони, — что ты не обманула наших надежд и пришла сюда.

Голубые глаза золотистой богини расширились. Она вгляделась в Лоони, затем в Холройда. Необычайный ужас отразился у нее на лице.

— И не пытайся покинуть свое тело и отправиться за помощью, — мрачно сказала Лоони. — Мы расставили во внутренних помещениях стражу и приказали не пропускать никого, кроме богини. Они все мужчины, — она оборвала себя. — Поторопись, Пта! Цепи! Она пытается растаять.

Мгновение казалось долгим. Безумие отразилось на лице Холройда, вслед за этим он вцепился в нее. Круг за кругом ее извивающееся тело обвивалось холодными неразрушимыми цепями. Тошнота подступила у него к горлу, когда Лоони поднесла раскаленное металлическое звено и он заклепал его на месте и остудил холодной водой, чтобы закалить. Это была неприятная работа, но не существовало человеческих мускулов, которые были бы в состоянии разорвать цепь.

Лоони сказала:

— Не будь слишком пугливой, дорогая. Ты будешь здесь в заточении до тех пор, пока Пта не станет достаточно сильным, чтобы уничтожить твою способность быть в круге власти. Смертной снова тебе будет разрешено жить так, как ты пожелаешь, в мире и удобстве. Могла ли ты надеяться на такое мягкое наказание?

— Идем отсюда, — пробормотал Холройд. — Мне плохо.

Но на выходе он вгляделся в пустые глаза создания в цепях.