Слэн

Думать было незачем. План номер один был немедленно отброшен. Никакой громкий звук не сможет по-настоящему отвлечь невозмутимого слэна. Физическое нападение, нечто конкретное, было единственной надеждой.

«Один!» — мысленно произнесла Бабушка. Он ждал, иронично наблюдая за напряженными полутонами в ее мыслях, оставленной надеждой, что он найдет план номер один удовлетворительным и уменьшит опасность, грозящую ее драгоценной шкуре. Но старуха была практичной женщиной, и глубоко в ее мыслях сидело убеждение, что план номер один был слабоват. В конце концов ее мозг с неохотой выдал слово «Два!»

Джомми Кросс постучал ногой. Одновременно он услышал, что Джоанна Хиллори разговаривала по радио, передавая его биографию и его предложение о сотрудничестве, и в конце высказала собственное мнение о том, что его необходимо уничтожить.

Джомми Кроссу пришла отдаленная мысль, что еще несколько минут назад он сидел бы, затаив дыхание, и слушал ответы, которые один за одним слышались из скрытого громкоговорителя. Глубокие, низкие мужские голоса, трепещущие красивые голоса женщин, Но теперь он почти не следил за ходом их спора. Джомми понимал, что между ними возникли разногласия. Одна из женщин захотела узнать его имя. Долгое мгновение до него не доходило, что к нему обращались напрямую.

— Твое имя? — произнес голос по радио.

Джоанна отошла от радио к двери. Она резко сказала:

— Ты что, глухой? Она хочет узнать твое имя.

— Имя? — сказал Джомми Кросс, и часть его сознания отметила удивление от этого вопроса. Но ничто по-настоящему не могло отвлечь его в этот великий момент. Сейчас или никогда. Когда он постучал ногой, из его головы улетучились все посторонние мысли. Он знал только одно: Бабушка стояла за дверью, он читал ее мысли. Она напряглась, приготовилась действовать и в последний момент испугалась. Он беспомощно ждал, пока она стояла, как парализованная.

Но тысячи противозаконных набегов, которые она совершила за свою черную карьеру, поднялись в ней и придали сил. Она ворвалась в комнату. Со сверкающими глазами и оскаленными зубами, она бросилась на спину Джоанне Хиллори. Ее тонкие руки обхватили руки и плечи женщины слэна.

Блеснуло пламя, когда пистолет в руках Джоанны Хиллори в бессмысленном гневе разрядился в пол. Затем, как зверь, молодая женщина развернулась. Какой-то отчаянный момент Бабушка еще смогла удержать ее за плечи, но этот единственный момент и был нужен. В это мгновение Джомми Кросс прыгнул.

В это же мгновение послышался визг Бабушки. Ее руки разжались, и высохшая фигура покатилась по полу.

Джомми Кросс не стал тратить время на состязание в силе, которое, он был уверен, ему в настоящее время не удастся выиграть. Когда Джоанна Хиллори развернулась в его сторону, как тигрица, он нанес один сильный, быстрый удар ребром ладони по горлу. Это был опасный удар, для него требовалась идеальная координация мышц и нервов. Он мог легко сломать ей шею, но, напротив, оказалось, что он умело и эффектно отправил ее в нокаут. Он поймал ее на лету, и, пока опускал ее на пол, его мысли проникали в ее, мимо бездействующего теперь щита, пытаясь что-то выискать. Но пульсации ее бессознательных мыслей были слишком медленными и однообразными.

Джомми начал осторожно трясти ее, наблюдая за меняющимся ходом ее мыслей. Но времени на детали не было, и, так как мысленные очертания приобретали угрожающий характер, он быстро оставил ее и подбежал к радио. Как можно более спокойным голосом он сказал:

— Я все равно хочу мирно обсудить происходящее. Я могу помочь слэнам без усиков. — Ответа не было. Он повторил свои слова более настойчиво и добавил: — Мне бы очень хотелось прийти к соглашению с такой мощной организацией, как ваша. Я бы даже вернул вам корабль, если бы вы указали мне, как я могу вырваться на свободу, не попав в ловушку.

Тишина! Он выключил радио и, обернувшись, серьезно посмотрел на Бабушку, которая полусидела, полулежала на полу.

— Ничего не выйдет, — сказал он. — Все это — этот корабль, эта женщина-слэн — только часть западни, в которой нет места случайности. В этот самый момент нас преследуют семь тяжеловооруженных стотысячетонных космических крейсеров. Их системы слежения реагируют на наши антигравитационные панели, значит, нас не спасет даже темнота. С нами покончено.

Ночь тянулась час за часом, и с каждым мгновением положение становилась все более безнадежным. Из четырех живых существ в черно-синем небе только Бабушка спала тяжелым сном, растянувшись на надувном кресле. Два слэна и не знающий усталости, вибрирующий, стремительно несущийся корабль бодрствовали.