Слепая ярость

– Наркотик, – охотно пояснила Мягкова, брызгая струйкой из иглы. – Здорово облегчает работу с детками. Длительный транс, сопровождаемый галлюцинациями. Со стороны похоже, что ребенок засыпает или уже спит. Так что тебе повезло, Андрей.

– С детками? – переспросил Лунев. – Засыпает? Ах ты тварь! Сука!

Он забился на полу, как большая рыба, вытащенная из воды.

– Абросимов, Любимов! – скомандовала Мягкова. – Держите его.

Лунев до предела напряг мускулы, словно это могло помешать шприцу проткнуть его кожу. Не помогло. Игла вонзилась в вену.

– Сука, – бессильно повторил Лунев. – Тварь такая.

Сил сделать еще что-нибудь не было. Уши заложило, как при погружении на глубину, виски сдавило, все вокруг стало расплывчатым. Зато отблески, отбрасываемые пламенем, приобрели восхитительную яркость, а потрескивание дров и гудение в камине слились в какую-то чарующую музыку. Лунев еще несколько раз дернулся, но слабо, уже без желания освободиться. Ничего не хотелось.

– Я расскажу тебе одну историю, пока ты способен что-то воспринимать, – сказала Мягкова, и голос ее был необычайно глубок и отчетлив. – Через пару часов здесь будет полно пожарных, медиков и полицейских. Одни будут вытаскивать обгоревший труп мужчины среднего возраста, другие – делать первичное заключение, третьи – составлять протокол. – Мягкова засмеялась. – Там будет написано, что тело находится в классической позе боксера. Знаешь, что это такое?

– Да, – прошептал Лунев.

Он видел трупы в позе боксера. Их извлекли из БТР, подорвавшегося на фугасе. Они были черными, скрюченными и держали согнутые руки перед собой, как бы защищая лица. Но самих лиц практически не было. Разве что зубы. Оскаленные, неправдоподобно белые. И запах.

Один из этих трупов говорил голосом Мягковой:

– Ты бомж, Андрей. Или вор. Забрался на пустующую дачу и захотел согреться. Растопил камин, но не заметил, как вылетевшие угольки подожгли занавески. Абросимов, огонь! Любимов, руки!

Напрягая зрение, Лунев увидел мужскую фигуру, расхаживающую по комнате с факелом. Потом видение исчезло. Лунев почувствовал, как его перевернули лицом вниз и освободили от пут из скотча. Он подвигал ногами и остался лежать так, как его положили.

– Проблема этого бомжа заключалась в том, что он наркоман, – произнесла Мягкова. – Он был под кайфом, когда начался пожар. Ему повезло. Он ничего не почувствовал.

Кто-то несколько раз пнул Лунева под ребра. Боли не было. Тело ничего не воспринимало.

– Уходим, мальчики, – сказала Мягкова. – Прощай, Андрей.

Лунев не ответил. Он наблюдал, как перед ним вырастает грандиозная постройка с множеством галерей, башен и арок. А его путь лежал вниз, по черной лестнице, ведущей в черный туннель. Он отправился прямиком туда, потому что там было его место.

Глава 7 Союз двоих

На первый взгляд дачный поселок Отрадный ничем не отличался от большинства себе подобных: обычные дома и домишки с их скромными обитателями; на въезде – в любое время года пустующая сторожка; вечно поднятый, выгоревший на солнце шлагбаум и колонка, откуда давно не поступало ни капли воды. Но именно за такими заурядными декорациями и прятались большие секреты.

Готовилось наступить новое зимнее утро, когда небо становится еще темнее, чем ночью. В столь ранний час не успела прощебетать ни одна птица, ни одна собака не оставила следов на свежевыпавшем снегу. Только звезды и луна горели уже не так ярко.

Алена открыла глаза. Она нащупала в темноте мобильный телефон, лежавший на тумбочке у кровати, и посмотрела на время. Было пять часов утра. «Что за бесконечная ночь!» – подумала Алена, садясь на кровати. Было слишком рано, чтобы вставать, но лежать тоже не получалось. В голову лезли назойливые воспоминания о том, как вчера она вытащила Лунева из горящего дома, как привезла к себе, едва живого. И у нее на душе было неспокойно: как он сейчас себя чувствует? Не стало ли ему хуже? Вдруг она просто не слышала его стонов или криков о помощи?

Не в силах больше находиться в неизвестности, Алена встала с кровати и направилась в ванную. После того как с утренними процедурами было покончено, она отправилась проверить, все ли хорошо у Лунева.

Дом давно требовал ремонта, из невидимых щелей дул морозный воздух, выгоняя тепло. Расход газа на отопление в такие холода был столь велик, что Алена подумывала: не продать ли дом? Но когда наступала весна, когда абрикосы и вишни дурманили сладким ароматом, когда проклевывались липкие листочки и лезла из черной земли первая молодая травка, Алена больше не хотела жить в городе. Сейчас, пока она ступала ногами по холодному полу, в ее голове снова мелькнуло: «Продам дом к чертовой матери! Сколько можно мерзнуть?»