Слепая любовь

Слезы горячим потоком текли по моим щекам, пока я пыталась свыкнуться с происходящим. Мне до сих пор казалось, что все это дурацкий сон. Потому что как нечто такое ужасное могло произойти со мной? Я ведь хороший человек! За всю жизнь и мухи не обидела! Разве Господь не награждает таких людей, как я, счастьем?

– Ты будешь видеть, Лекси. Доктор сказал, что твой случай не безнадежен. Вероятность успеха очень высока!

– Почему тогда нельзя провести операцию сейчас? Зачем ждать?

– Все не так просто, доченька, – сказала мама, и я отчетливо слышала боль в ее голосе. – Операция сложная, требуется соответствующее оборудование. Тебе нужно подготовиться. К тому же, кроме тебя есть и другие нуждающиеся.

– Мне что, пересадят глаза? – ужаснулась я, потому что мне бы этого очень не хотелось. Я обожала свои глаза – зеленые с желтоватым отливом.

– Нет, пока обойдемся без этого. Ты разве не слышала, что говорил доктор Скофилд?

Конечно нет. Половину времени я была погружена в свои мрачные мысли, а другую половину он говорил какими-то загадочными медицинскими терминами, что я ничего не понимала.

– Операция немного сложная, но шанс на успех велик, – продолжил папа. – Так что пока вариант с пересадкой глаз мы не рассматриваем.

Пока… Значит ли это, что такой вариант запасной?

Меня замутило, и я глубоко вздохнула, пытаясь удержать в желудке сегодняшний завтрак. На меня слишком много свалилось за последние сутки. Слишком многое нужно осознать.

Вновь почувствовав усталость, я прилегла на кровать и накрыла глаза рукой, ощущая под ладонью влагу, будто у меня из глаз тек водопад.

– Я хочу побыть одна.

– Лекси…

– Я хочу побыть одна!

Мне не хотелось ругаться с родителями – в конце концов, они ни в чем не виноваты – но мне отчаянно хотелось побыть одной и обо всем спокойно подумать. К счастью, они поняли мое эмоциональное состояние и вышли из палаты, отправившись в кафетерий, находящийся этажом ниже.

Как только за ними закрылась дверь, я в голос разрыдалась, совершенно не представляя, как жить дальше. Почему-то мне не верилось в хороший исход. Не верилось, что родители найдут деньги, ведь папина кредитная история оставляет желать лучшего. Не верилось, что простая операция сможет мне помочь. Да и как вообще мне прожить слепой до сентября? Это же около трех месяцев! Я ведь даже до туалета без помощи родителей дойти не могу! И если все пойдет прахом, я не смогу вернуться в школу, и тогда на моей жизни можно окончательно поставить крест.

Гребаный Гиллис!

После жалости к себе меня охватила ярость. Мне хотелось бы прямо сейчас предстать перед ним и накостылять так, чтобы он тоже остался инвалидом. Я проклинала его самого, его жизнь, его родителей, которые вырастили его жалким, ничтожным пьяницей, ломающим судьбы ни в чем неповинных людей.

Вдруг дверь отворилась, и до меня на несколько секунд донесся шум из коридора. Я недовольно нахмурилась, ведь надеялась, что родители вернутся намного позже.

Неторопливые тихие шаги заставили меня задуматься, что это не родители. К тому же в палате я ощутила странный запах… машинного масла.

– Привет, – сказал незнакомый голос, и я вздрогнула. Неуклюже приподнялась на кровати и замерла, видя перед собой только темноту. И это чертовски бесило! Я никогда не осознавала, насколько важно нам видеть все вокруг. Без зрения я словно потерянный призрак этого мира.

– Кто здесь?

– Я… Джеймс Гиллис. Я пришел…

– Проваливай! – закричала я, как только услышала эту гребаную фамилию. По телу пробежала волна негодования. Видеть не хотела этих дурацких Гиллисов! Видеть… Забавно. Я ведь больше не могла видеть! И все из-за его гребаной семейки!

– Лекси, я…

– Уходи! – закричала и чуть не закашлялась. Я резко поднялась с кровати, потому что не хотела находиться с этим отбросом в одной комнате. Хотя вряд ли я смогла бы уйти самостоятельно, я ведь даже не знала, где конкретно находится дверь. – Проваливай! – повторила, потому что так и не услышала его шагов. – И не смей сюда больше заявляться! Надеюсь, твой гребаный брат сдохнет в тюрьме!

Я плевалась ядом, выплескивая на Джеймса весь свой гнев. Возможно, переборщила, но он попал под горячую руку. Да и в конце концов какого приема он ожидал? Что я улыбнусь и скажу, что со мной все в порядке? Потому что ни черта со мной не в порядке!

Ему в любом случае не стоило заявляться сюда вот так просто. Может, пришел просить, чтобы мы отмазали его брата? Ведь насколько я знаю, Макс – опекун Джеймса, и если с ним что-то случится, за парня возьмутся службы опеки. Хотя, возможно, он уже совершеннолетний, как и я. Мы учились в одной школе, но никогда не общались. Я далеко за пределами его лиги.

Я услышала, как закрылась дверь, и замолчала, судорожно сделав глубокий вдох. Почти задыхалась от брани и гнева. Голова разболелась от криков, а тело потряхивало от волнения. Ноги подкосились, и я снова оказалась на кровати. Закрыла глаза, хотя все равно находилась во тьме. Теперь это моя новая реальность.

Мрак.

Одиночество.

Ненависть ко всему вокруг.

Глава 3