Слепая месть (Любовь рикошетом, или Правило бумеранга)

Она поднимает вверх свои руки и обнимает меня ими за шею, лаская ее пальцами, подставляя мне свою грудь, которая приподнимается и точно ложится в мои ладони. Снова откидывает свою голову мне на плечо, прижимаясь ко мне затылком, а я смотрю в большое зеркало напротив и вижу там отражение из размытых очертаний наших сплетенных фигур, искривленных многочисленными каплями воды, конденсатом, осевшем на прозрачном стекле…

Руками веду вниз по ее телу и она чувственно прогибается в пояснице, потираясь о мой член своими ягодицами. Хриплю от переизбытка эмоций и она тихо стонет в ответ, мгновенно заводясь от моей нескрываемой несдержанности. Скользкими от воды и шампуня пальцами нахожу возбужденный клитор и потираю его, с нажимом, выбирая нужный темп. Каждый виток, сделанный моими руками, сопровождается ее томным стоном, от звука которых мое тело снова горит от спонтанного желания, неспешно подводя меня к новому возможному оргазму.

Поддавшись разъедавшему тело горячему возбуждению, делаю несильный выпад, потираясь всей длинной своего члена о ее ягодицы, задевая чувствительную кожу на пояснице. Ощущаю, как она вздрагивает от оголенной чувствительности и, в ответ на мое движение, она скользит вниз, и сразу наверх, плотно зажимая между нами распухшую от желания головку моего члена…

Я делаю новый круговой виток пальцами, натирая ее узелок, стараясь высечь из него повторные искры ее наслаждения. Чувствую, как она дрожит в моих руках и по моему телу проходит восхитительный трепет. Оказалось, чтобы получить обоюдное удовольствие, мне не нужно глубокое проникновение, вполне достаточно интенсивного терния наших тел. Поднимаю голову вверх и крепко зажмуриваю глаза, концентрируясь на обострённой чувствительности.

Делаю новый выпад, членом скользя между ее ягодиц, снова и снова, пока чувствительными кончиками пальцев не ощущаю сильную пульсацию клитора, от которого, искрами мощного оргазма по ее телу расходятся продолжительные мышечные сокращения. Так накрывает, что я тут же следую за ней, выплескиваясь на ее спину вязким удовлетворением…

От переизбытка эмоций разрывает вены. Чувствую, как их натягивает до предела и они вот-вот лопнут от длительного перенапряжения, поэтому стараюсь выровнять рваное дыхание, успокоив оголенную чувствительность. Потоки воды хлещут по лицу, смывая болезненную страсть, которая каплями выступила на поверхности моей кожи.

Больно. Так больно, потому, что мне снова мало ее… но теперь уже не яйца, а сердце сжимается и ощутимо пульсирует от щемящего чувства всепоглощающего влечения.

***

Никак не мог уснуть…

В голове мелькали все возможные варианты дальнейших событий и я, среди этого пёстрого, раздражающего калейдоскопа, пытался найти идеальный для нас выход. Сложившаяся, казалось бы, патовая ситуация, созданная исключительно мной и в угоду моему желанию, была очень серьёзна. Я прекрасно понимал, что изворотливый Якут, если ни сегодня, так завтра поднимет вопрос о лишении меня криминального титула и всех его привилегий, в том числе неприкосновенности, с последующим неминуемым сносом моей головы за совершенный мной полный беспредел.

Накажут не только меня. Всех. На чашу весов брошены наши жизни.

Факты. Противник непременно воспользуется ими, чтобы завершить закулисные переговоры королей преступного мира в свою пользу и сейчас подойдет любая лазейка, которая позволит мне, если не кардинально развернуть ход всей рискованной игры в свою пользу, то, хотя бы, расшатать сомнениями ножки круглого стола вершителей судеб. Я и сам, с подачи своего отца, вошел в этот круг неприкасаемых, поэтому автоматически принял на себя обязанности соблюдать четко обозначенные границы территорий друг друга, не нарушая неизменных правил криминального мира.

Можно, конечно, попробовать сыграть втёмную и перебить их, но всех до одного, разом, убрать не получится и тогда на меня откроется жестокая охота, а шкуру жертвы я на себя примерять не намерен…

Аня беспокойно заворочалась в моих руках и я, успокаивая, погладил ее по обнаженной спине, неспешно проводя ладонью от лопаток до поясницы. Она удовлетворённо вздохнула и прижалась ко мне еще ближе, щекой поёрзав на моей груди, устраиваясь поудобнее и снова засыпая. Я давно мог бы встать и уйти в кабинет, ведь все равно всю ночь провел без сна, но меня останавливало ее ровное дыхание, которое я чувствовал на своей коже. Мне хотелось быть с ней. Впервые, рассматривая растущий узор из первых утренних лучей на потолке, я мечтал остановить время…

Стараясь не разбудить Аню, повернул голову в сторону и посмотрел на свой телефон, который, несмотря на ранний час, уже мигал синим сигналом пропущенного входящего звонка. Понимал, что игнорируя, лишь теряю драгоценное время, которого потом мне может просто не хватить, именно поэтому бережно отстранился от спящей и перекатился на свой край кровати. Она недовольно вздохнула, но не проснулась, а я только сейчас понял, что до сих пор задерживал свое дыхание, чтобы иметь возможность услышать ее тихий сонный выдох…