Слепая месть (Любовь рикошетом, или Правило бумеранга)

Я не просто так отдал ей оружие. Прекрасно знал, что меня, впрочем, как и всех присутствующих мужчин, на входе обязательно обыщут. Это, скорее, предупредительная предосторожность, чем обоснованный страх за свои жизни. Все до единого, кто сейчас собрался здесь, готовы к любым коллективным решениям «криминальной верхушки» и поэтому отлично осознают все возможные, необратимые последствия, пик которых, как вишенка на праздничном торте – смерть…

Заходя в полутемный зал, закрытого на спец обслуживание, ресторана я еще раз обернулся на Игоря и перехватил у него, протянутую мне, папку с найденными нами документами, которая была для нас основным козырем. Посмотрев ему в глаза, уверенно кивнул, подбадривая друга. Все было неоднократно нами оговорено. Он знал, что необходимо сделать, в случае непредвиденной ситуации. Я мог на него рассчитывать.

За его спиной маячила знакомая женская фигурка… Аня стояла, нервно переминаясь с ноги на ногу, засунув руки в карманы своей короткой кожаной курточки. Как я и предполагал, она единственная вошла в зал с пистолетом. Никто из многочисленной охраны так и не обратил внимание на хрупкую девушку, по своей глупости и недальновидности не беря ее в расчет, не видя в ней возможную смертельную угрозу…

Она не проходила дальше, так и осталась стоять почти у самого входа, как мы договаривались по дороге сюда. Я вспомнил, как она яростно спорила со мной по этому, значительному на ее взгляд, поводу и не смог скрыть широченной улыбки, которая никак не вязалась с напряженной атмосферой позднего вечера.

Молча развернулся и уверенным шагом подошел к большому круглому столу, за которым уже сидели «сливки криминального мира». Мое место за ним оставалось пустым, поэтому я, поздоровавшись с каждым, игнорируя только красного от нескрываемого бешенства Якута, подошел к свободному стулу и занял его, вальяжно откинувшись на удобную высокую спинку. Предварительно бросив перед собой папку, которая, в напряженной тишине полупустого зала, плюхнулась на гладкую поверхность стола исключительно громко…

– Ветер, – громко прочистив горло, начал самый старший из нас, старинный друг моего отца, – ты уже знаешь, что мы собрались здесь сегодня по исключительному и крайне неприятному поводу. Якут поднимает вопрос о лишении тебя всех полномочий в твоем районе города, соответственно и привилегий неприкосновенности, которые мы снимем коллективно, если ты не сможешь объяснить всем нам свои враждебные действия. Якут в своем праве. – продолжал он. – Беспредел творишь, сынок. Ты совершил на него вооруженное нападение, тем самым, оскорбив его прилюдно, а так же забрав и насильно удерживая до сих пор его, как оказалось, любимую племянницу, которая, по словам многих присутствующих свидетелей, уехала с ним добровольно. Кстати, где она?

Я кивнул в сторону Игоря, за спиной которого продолжала стоять Аня.

– Девушку привез с собой, но она здесь совершенно ни при чем, – начал я, – пусть, пока, останется там, где стоит. Якут, первым, совершил на меня покушение и он прекрасно об этом осведомлен, но поднимать по его персоне вопрос я тогда не стал, потому, что отлично понимаю бездоказательность моего обвинения.

– Все так! – заорал Якут, перебивая меня, с шумом отодвигая свой стул и вскакивая со своего места, от крайней степени бешенства покрываясь белыми пятнами. – Не можешь утверждать! Все это твои домыслы!

– Пусть так, тогда объясни нам всем, как ты несколько лет воровал деньги у моего отца, вступив в сговор с его бухгалтером! продолжил я, слегка наклонившись и подтолкнув на середину стола папку двумя пальцами. – Все доказательства здесь. Перепроверить их можно легко. На это, конечно, понадобится время, но по переводам отлично видно, как деньги уходят на счета именно твоих фирм.

Гул возмущенных голосов за общим столом заглушил громкие возмущения негодующего Якута…

– Все эти бредни еще перепроверить нужно! – заорал он, снова вскакивая со своего места. – А вот, пока это будет проверятся, племянницу мою пусть отдаст! Сейчас!

– Нет, – показательно спокойно и лаконично ответил я, а потом все-таки иронично добавил, – Попробуй, забери!

Чувствовал, как сердце колотится о ребра. С трудом сохранял ровное дыхание, стараясь не дать «старым волкам» ничтожного повода разорвать меня в клочья, почуяв мою слабость…

– Ветер, – перебил нашу перепалку и снова взял слово старший, – документы, мы, конечно проверим, и если все так, как ты сказал, то ответить придется уже тебе, Якут… – повернулся к нему, а потом, снова, глядя на меня добавил, – Но девочку эту придется ему отдать.

– Основания какие? Могу услышать? – спрашиваю я, медленно обводя всех присутствующих сверлящим взглядом.

– Сам знаешь! – уже ревет Якут, не сдерживая свои эмоции. – Я в своем праве! Эта девочка, – он ткнул пальцем в сторону поодаль стоящей Ани, – моя родственница, пусть дальняя, но это не меняет сути! Ты удерживаешь ее против воли!

– Игорь, – громко прервал гневную речь я, – подай мне наши паспорта!