Слепая ревность

Рассматриваю упругую попку, быстро расстёгиваю ширинку, выпуская давно каменный и болезненно пульсирующий член. Наклоняюсь, целую попочку, обхватываю бедра, сжимаю, упираюсь членом в горячие складочки и вхожу одним грубым, резким толчком. Хрипло стону, под ее вскрик наклоняюсь, собираю растрёпанные шёлковые волосы, тяну немного на себя, вновь обхватываю ее шею, прикусываю мочку уха, начиная двигаться. Ускоряя темп, глубже, резче, преодолевая сопротивление тугих мышц. На каждый мой толчок Варя стонет. Так сладко. Невыносимо сладко.

– Ты моя, Варвара! – рычу ей на ухо после еще одного сильного толчка. – Только моя! – задыхаюсь. – Только моя! И делиться я не буду! – замираю где-то глубоко внутри нее, потому что тело на грани, требует разрядки, а моя, не привыкшая к таким хардам, девочка ещё не получила удовольствия и не признала свою принадлежность мне. Тяну ее на себя, вынуждая приподняться, нахожу клитор, сжимаю, наслаждаясь ее дрожью и всхлипами. – Скажи, что ты моя! – требую, другой рукой накрывая грудь, сжимаю, потирая твёрдые сосочки. Быстрее растираю клитор. – Скажи!

– Твоя, – со стоном отвечает Варвара.

– Вот так, – начинаю двигаться, продолжая массировать клитор. Ощущаю, как девочка начинает кончать, больно стискивая меня мышцами лона, выгибается, откидывая голову мне на плечо, и с воплем рассыпается в моих руках.

Ускоряюсь. Грубо, быстро, жестко врезаюсь в нее. На пике выхожу, нажимаю на ее спину, чтобы вновь прогнулась, и кончаю на ее шикарную попку.

Реальность теряется, меня самого трясёт от острых ощущений. Фокусирую взгляд и только сейчас замечаю немного крови на члене. На смену эйфории приходит паника. Я идиот! Это было слишком жёстко для девочки. Очень жёстко. Хочется врезать самому себе за это. Как я, бля, так мог?!

– Варечка, девочка моя, – тяну ее на себя, помогая подняться. Она, словно пьяная, пошатывается немного. Разворачиваю лицом к себе, заглядываю в глаза. Слез нет. – Сильно больно? Прости, малышка, я идиот.

Варвара смотрит на меня, медленно моргая, еще ничего не соображая. Не похоже, что ей было плохо. Я бы почувствовал. Невольно опускаю взгляд на ее лоно.

– Нет, мне не больно, это… Мне срочно нужно в душ, – краснеет, смущаясь.

– Варвара, кровь! Не лги мне! – злюсь уже на себя. Она же там такая нежная, а я с ней, как…

– Ты здесь ни при чем, это… – не может сказать. – Мне просто нужно в душ, – торопливо натягивает брюки и убегает в ванную. Срываюсь за ней.

– Варя! – не позволяю закрыть ей двери.

– Успокойся. Мне не больно. Это просто такие дни…

– Какие такие дни? – туплю.

– Такие…

– Ааа, – доходит до меня. Выдыхаю. – Почему не сказала?

– Я пыталась. Ты меня не слушал, – уже рассерженно кидает мне.

– Прости, – подхожу к ней, помогая стянуть с ее плеч разорванную блузку.

– Что ты делаешь? – пытается меня остановить.

– Мы вместе идем в душ.

Глава 20

Герман

Укутываю Варвару в халат, целую в нос и откидываюсь на подушки. Снова тишина. Определённо, переборщил, но я так чувствовал. Прикрываю глаза, закидываю руки за голову. Хреново, когда девушка рядом, но полностью своей ее не ощущаешь. Сомнения в женщине уничтожают самооценку.

– Родион написал с утра сообщение, предупреждая, что привезет пакет от бабушки. Я просила его этого не делать. Правда, – уверяет она меня.

Да я верю.

Верю.

Но легче от этого не становится.

– Я хотела тебе сказать, но не решилась, а потом Игорь… Если бы я не спустилась, Родион поднялся бы. Конфликта не избежать… И я…

– Ясно, – облегчаю ей задачу, прерывая. – Я по-прежнему считаю, что он не слышит тебя. Доносить до Родиона должен я.

Варвара молчит. Подбирается ко мне, ложится на грудь. Замираем. Моя девочка. Немного отпускает напряжение этого дня. Варя глубоко вздыхает.

– Я совсем плохо работаю? – шепотом интересуется она.

– Ты отлично работаешь, – запускаю руку в ее волосы, перебираю еще влажные шелковые пряди.

– Мое увольнение – это месть? – приподнимается, заглядывает мне в глаза, возмущена. Ухмыляюсь.

– Нет. За кого ты меня принимаешь? – снова целую ее в нос. Она сейчас такая зайка. Губы припухли от моих поцелуев, глазки невинные, щеки красные.

– Почему тогда? – вновь ложится на мою грудь, прямо на сердце, гладит. Хорошо, прикрываю глаза.

– Я с тобой плохо работаю.

– Это как? – не понимает.

– Так. Потому что ты – это все, о чем я думаю. Ты плохо на меня влияешь, Варвара. И потом я убеждён, что нельзя мешать личное и работу, это плохо отражается и на работе, и на отношениях. Чего стоит влюбленный Игорек, – наигранно рычу и слегка шлепаю ее по попке.

– Он не влюблен.

– Ммм, – целую ее в волосы. – Наивная моя девочка.

– Твоя ревность безосновательная. Мы просто общаемся, я никогда не перейду черту. Уезжая из родного дома, первое, что я хотела, – это воздуха, свободы и реализации моих амбиций.

– Отец был слишком строг.