Слепая Вера

– То есть ты хочешь сказать, что кто-то продает руду нашим врагам, усиливая их? – Эрион прищурился, быстрым взглядом окидывая области, в которых, насколько он знал, есть разрабатываемые королевской семьей месторождения железной руды. – И этот кто-то делает это прямо под носом у короля. Кроме того, это отличный способ заставить королевскую армию завязнуть в постоянных боях. А еще, – Эрион глянул на отца, – великолепная возможность дискредитировать тебя, отец. Если в боях погибнет слишком много наших солдат, это позволит твоим противникам громогласно усомниться в том, что назначение тебя генералом было хорошей идеей.

Нарман кивнул, довольно взглянув на сына. Пусть свадьба с Вильет не принесла ему ни грамма счастья, зато эта женщина умудрилась родить умного и талантливого сына.

– Слушай мой приказ, – произнес он. Эрион вытянулся, выпрямляя спину. Сейчас перед ним стоял не отец, а генерал, приказы которого он был обязан выполнять со всем усердием. – Тебе нужно расследовать это дело как можно тщательнее. О результатах сообщать незамедлительно. Проверку проводить тайно. Для начала отправишься сюда, – Нарман указал пальцем на надпись на карте.

«Кэр-Тиан», – прочел Эрион про себя и довольно прищурился.

Насколько он знал, недалеко от этого места есть королевский рудник. Ничего страшного не случится, если он, выполняя задание, исследует гору и ближайшую территорию. Говорят, там находится лекарственная ферма, а их армии как раз не помешает найти еще одного надежного поставщика.

– К выполнению задания приступить в самые кратчайшие сроки. Вопросы есть?

– Вопросов нет!

– Можешь идти.

– Есть.

Эрион отдал честь, развернулся и вышел. Через час он уже покинул расположение королевских войск. К тому времени все уже знали, что он направился выполнять приказ генерала.

Глава 4

Ее долго не хотели выпускать за пределы комнаты. Через неделю, безошибочно запомнив расположение всех предметов в спальне, Вера нацелилась на остальной дом. Несмотря на то что ее глаза ничего не видели, она не испытывала страха перед миром за дверью комнаты. Возможно, это из-за ее характера, способности преодолевать препятствия, не обращая внимания на недуг. А может, все дело в родственниках, которые окружали ее неусыпным вниманием, не покидая ни на мгновение.

Дольше всего сопротивлялась мать Давьерры. Она рыдала, заламывала руки, убеждая, что ее девочке не стоит перетруждаться, что она должна больше отдыхать и так далее.

А вдруг споткнешься? А что, если рядом не окажется никого из нас? Эти и многие другие вопросы так и сыпались из нее. Вера стоически сносила, понимая, что Асалия просто волнуется за благополучие дочери.

– Мама, – остановила она поток слов, схватив Асалию за руки. На самом деле поймать руки, которые постоянно пребывали в движении, ей было сложно. Ей пришлось отслеживать малейшее дуновение ветра, чтобы провернуть нечто подобное. Кажется, это удивило Асалию, так как та все-таки замолчала. – Я не могу вечно прятаться от мира в своей комнате. Я хочу выйти на улицу, вдохнуть свежий воздух. Ты ведь не думаешь, что из-за такой мелочи я скроюсь в норе, как кролик, и буду трястись всю жизнь от страха?

Асалия с минуту молчала, а потом резко обняла Веру и снова тихо заплакала.

– Когда ты успела так вырасти? – сквозь слезы спросила она. – Куда делась моя милая и робкая доченька? Ты даже не плачешь? Почему ты не плачешь? Хотя нет, не плачь, моя хорошая, мама сама за тебя поплачет. Я так горжусь тобой. Ты такая сильная.

Вера вздохнула и обняла слишком эмоциональную женщину. Всё-таки ей было проще общаться с дедом Давьерры. Тот никогда не поддавался эмоциям и делал вид, что слепота внучки просто досадная мелочь, на которую и внимания обращать не стоит.

Уоррен – отец Давьерры – старался подражать Иагону, но получалось у него не слишком убедительно. Ее слух развился настолько, что она улавливала любое изменение в состоянии человека рядом. Она часто слышала, как Уоррен тяжело и печально вздыхает.

В конечном итоге ей удалось убедить семью, что хотелось бы увеличить территорию для передвижения. Первым сдался дед. Он даже не сдался, а довольно хмыкнул и сказал, что давно пора. Уоррен немного посомневался, но, глядя на отца, все-таки согласился. Асалия сопротивлялась этой идее долго, но и она сломалась под напором трех человек. Правда, когда она давала согласие, звучало это так, будто Вера собирается не выйти из комнаты, а по меньшей мере спуститься в ад к чертям.

Теперь распорядок ее дня поменялся. Утром она вставала, умывалась и одевалась. Поначалу надевать одежду ей помогала Асалия. Всё-таки местные наряды значительно отличались от того, к чему привыкла Вера. Для начала стоит сказать, что здесь носили закрытые, длинные платья с пышным низом. Благо хоть без поддерживающих каркасов под юбками.