Слепое Сердце, или Облачная Академия

Сердце отсчитывало удары в гулкой тишине, но вот, Ирлин осмелился ее нарушить:

– Это моя вина, ректор, – он покаянно опустил голову.

– Ваша, лорд Ирлин? – показалось, или в голосе Горгорона проскользнули недоверчивые нотки.

– Я оскорбил Ларса, и он не смог удержать себя в руках, – Ирлин не поднимал глаз на ректора.

– Все было совсем не так! – неожиданно Йена пришла Ирлину на помощь. – Ирлин, зачем ты берешь вину на себя?

– А как же все было? – ректор был само терпение.

Сумеречная охотница продолжила говорить:

– Просто Ирлин сделал замечание относительно истинных пар. Он не верит в их существование вот и выразился… несколько пренебрежительно, – девушка вздохнула. – А Ларса это задело.

– Моя истинная погибла, защищая стаю, а я ничем не мог ей помочь, – голос подал Ларс. Он говорил, с трудом проталкивая слова через горло. Видимо, его захлестывали эмоции, но он пытался держать себя в руках. – Как ты можешь утверждать, что истинной любви нет, если ни разу ее не встречал? – Ларс процедил сквозь сжатые зубы и отвернулся.

Ирлин развел руками:

– Именно потому я это и утверждаю, – аристократ вздохнул. – Мне жаль, Ларс. Я не хотел оскорбить память твоей истинной пары, просто… – Оборотень поднял на Ирлина ярко-желтые глаза, полные боли, и аристократ не смог выдержать этот взгляд, – просто в такое трудно поверить.

– Затем я вас здесь и собрал, – ректор качал головой в такт своим мыслям. – Чтобы вы поверили.

В зале точно лопнула невидимая нить – напряжение спало, и Лана ясно поняла, что сегодня никто не будет отчислен.

– Завтра у вас свободный день. Послезавтра я покажу вам кое-что такое, что заставит всех вас поверить.

Ланино сердце дало осечку – а ну как ректор решит показать им дракона? Преподаватели и студенты принялись расходиться по своим делам, но Горгорон медлил, словно ждал, когда из зала уйдут все. Лана чувствовала странный трепет. Горгорон внушал ей страх, она испытывала в его присутствии сильное смущение, но вместе с тем было что-то еще. Что-то смутное, словно давно забытое. И сейчас ей очень захотелось остаться с ректором наедине. Не выгонит же он ее, в самом деле…

– Ты что-то хотела?

Светлана все никак не могла привыкнуть к тому, что слепой человек, так хорошо чувствует присутствие других людей.

– Да… – она несмело подошла к мужчине. Руки ее дрожали, голос срывался, – Кая сказала, что сегодня праздник – юбилей Академии.

Горгорон грустно усмехнулся:

– Невеселый вышел праздник, пришлось разнимать драку. Мне кажется, ни у кого уже нет настроения веселиться.

Лана несколько раз глубоко вздохнула, набираясь смелости:

– А еще она сказала, что у вас сегодня День рождения.

Мужчина улыбнулся:

– Она слукавила. Я сам не знаю, в какой день родился, потому откуда это знать ей?

– Вот как… – Лана протянула разочаровано. – Просто я собрала это для вас, – девушка, краснея, словно наливное яблочко протянула мужчине букет сиреневых цветов.

И похолодела – он же не видел цветов, ни их нежно-фиолетовых лепестков, ни сияния. Тут же затараторила:

– Они очень красивые, правда, светло-сиреневые и светятся…

К ее удивлению Горгорон протянул руку и принял у нее букет. Опустил нос в пушистые венчики, осторожно поводив лицом из стороны в сторону, словно пробуя лепестки на ощупь.

– Это цветы атэлос, это их аромат. Где ты их нашла? – он коснулся губами лепестков самого крупного цветка, и этот жест показался Лане настолько волнительным, что у нее разом сел голос, а внизу живота принялись порхать бабочки.

– В горах, среди камней.

– Горы не место для одинокой девушки, тем более, вечером. Там может быть опасно, – Горгорон продолжал нюхать букет.

– Я была очень осторожна, – Лана попыталась соврать.

– Нет, не была, – Горгорон поднял голову и снова улыбнулся. – Спасибо. Мне очень приятно. Хотя обычно мужчина дарит девушке цветы, но я обещаю исправиться.

Света стояла, глупо приоткрыв рот, и только радовалась, что ректор не видит ее оторопь.

– Подойди ко мне, – Горгорон вытянул руку, подзывая Лану, и она сделала шаг к нему.

Ректор положил ладонь ей на лицо, провел средним и указательным пальцами по векам, большим пальцем погладил губы. Лана понимала, что так он изучает ее лицо, но это было так похоже на ласку. Решилась на вопрос:

– Как вы ощущаете людей, тано [*]?

– По их магическим отпечаткам. Каждый из нас оставляет след в тонком магическом мире, и я очень хорошо это чувствую, таирни [**].

– Что? – Светлана нахмурилась, а ректор лишь усмехнулся:

– Ты обратилась ко мне тано, что значит, учитель на лингате, а я назвал тебя ученицей в ответ. – Горгорон положил руку девушке на голову, – Какого цвета твои волосы?

– Ирлин говорит, цвета красного золота, – Лана сказала и тут же прикусила язык. Не стоило сейчас упоминать другого мужчину.

– Ирлин, – ректор протянул задумчиво. – Он тебе нравится?

Света пожала плечами, не сообразив, что Горгорон не видит этого жеста.

– Он хороший парень. Талантливый, правда, заносчивый. Но таланта без гордыни не бывает. Ладно, – Горгорон убрал руку. – Уже поздно, иди отдыхай.

Ректор развернулся и уверенным шагом покинул зал…