Слепое солнце

— Я к тому времени уже ослеп и не мог тебя видеть. Мэва это имела ввиду. — В отличие от подруги Джоша слова не задевали. Человек рассказывает, как запомнил.

— О, точно. Извини. Забыл. Ну да, да, точно! Ты ж не мог нас видеть! Я так и написал в отчете… Совсем память… Да, ты не видел. Из группы были я, Алекс, Дан, Эд, Феликс. Блок ломал Эд. Я первым заходил.

— И больше никого? Я имею ввиду, Темный был один? И никаких остаточных от «прыжков»? Хорошо, ладно. Дальше что?

— Дальше стандартно. Отправили тебя в наш медбокс, оттуда почти сразу переправили Наверх. Ты совсем ничего не помнишь?

— Совсем, — и последний, контрольный вопрос. — Что тебе было за ликвидацию мага?

— А это важно? — подозрительно и колюче осведомился Богуслав. И правильно, а кому приятно о щелчках начальства по собственному носу распространяться?

Умница-Мэва понятливо подхватила:

— Да нет, не особо. Не для протокола. Просто любопытно.

— Ааа. Да ничего особенного — выговор, лишение премии, перевод на пять месяцев в Закопане, их «помойку» чистить. Приятного мало, но со Службы не поперли.

Ну да. Нужно признать, что хоть чистка «помойки», то есть работа с местами Темной силы, трудная, тяжелая, требующая крепости нервов и абсолютной небрезгливости, дельце неприятное, и после работы оперативником даже унизительное, но само по себе наказание довольно мягкое. Ту же Мэву и за меньшее… Это у начальства или сентиментальное настроение было, или… Или — начальству отстрел мага был выгоден.

— Повезло. Ну, все, вроде больше нет вопросов. Мэв?

— Несколько уточнений. В каком состоянии находился Джош, когда вы его обнаружили?

— Я…э… не могу… в смысле, с ним Алекс занимался. Я не знаю. Отчеты у медика возьмите, если это важно.

— Хорошо. Перед тем, как отправляться на поиски Джоша, ты докладывался начальству?

— Нет.

— Даже по телефону не сообщал? — коллега к чему-то клонила, но пока ее мысль Джош не улавливал.

— Нет.

— Почему? Ты же должен был получить разрешение? — гнула неведомую напарнику линию Мэва.

— Я ж сказал — не восприняли всерьез сначала.

— Ладно. С телом Темного наши патологоанатомы работали или Верхние?

— Верхние.

— Тебя сразу, на следующий же день в Закопане отправили или после?

— Через три дня. Слушай, что за странные вопросы? Вы в чем-то меня подозреваете?

Мэва вздохнула:

— Подозреваем, но не тебя. Спасибо. Мы узнали все, что нужно было. Извини, что оторвала от работы.

— Тогда я пошел? — с явственным облегчением поинтересовался Богуслав.

— Да, конечно.

Едва отзвенели последние тонкие колокольцы «прыжка», Мэва щелкнула своим диктофоном и безапелляционно заявила:

— Он знает гораздо больше, чем нам сказал. И что-то скрывает. Нечто важное.

— С чего ты взяла?

— Чутье…

Да, чутье… это такая штука, которая начисто отсутствует у Джозефа Рагеньского и обязательно имеется у всех женщин и хороших оперативников. Мэва же — соединение того и другого, посему оснований ей не доверять у Джоша не было. Более того, не доверять Мэве — опасно. Спорить с ней — еще опасней. Выведать бы еще, чего знает, но Джошу не говорит сама напарница. Что-то скрывает она? Нечто важное.

— И что говорит тебе твое чутье? — Джош позволил себе улыбку, надеясь, что вышла она чуть ироничной, но необидной. Впрочем, за свою мимику он отвечать уже не мог. Лицо давно стало чужим.

— Говорит, разбираться нужно. Вынюхивать. — В тон ответила Мэва. И продолжила — уже серьезно. — Во-первых, слишком уж легко он отделался. Если уж некромант обладал ценными сведениями… Хотя, если это Сикорски решал вопрос с наказанием, то… Ладно. Будем считать, Корчеву просто повезло. Но еще одно — он говорит, не доложился начальству! Это ж бред! Как можно было…

— Я тоже никому не докладывался, когда к Темному поехал Так что теперь? — спокойно заметил Джош.

Законопослушная, всегда следующая должностным инструкциям Мэва ах задохнулась от возмущения:

— Идиоты! Видит Свет — идиоты! Оба! Мало того, что это прямое нарушение должностных обязанностей… Так поглядите, к чему привело!

— Ладно, ладно… — примирительно кивнул Джош. — Идиоты, особенно я. Но я всего лишь имел ввиду, что здесь он соврал, что это вполне естественно. Что-то другое…

— Тогда снова прослушаем запись?

«…Я проводил перекличку патрулей…. Но я думал, ты просто забыл или после «выезда» решил не заскакивать лишний раз в отдел…» Фразы. Собственный голос на записи звучал непривычно и чуждо — глухой, хрипловатый. Неприятный. «…Нашли тебя с этим выродком… Правда, барьер у него серьезный стоял — еле пробились…» И опять тот же незнакомо-собственный голос. Я не я. Или нет, правильней — я, я и еще раз я. Кукла для обряда вуду — голос есть, человека нет. Или человек есть, но вокруг пусто — темнота. Отвратительное раздвоение. Потом Мэвин голос. Трещит, как при радио-помехах. «В каком состоянии находился Джош?..» Вот здесь — теперь чувствуется: фальшь и неуверенность. «Я…э… не могу… в смысле, с ним Алекс занимался. Я не знаю…» Как это должно было выглядеть? Как это… Снова чужой, со стороны голос — запись пошла по кругу: «…Я думал, ты нас узнал…».. А я к тому времени уже ослеп… ослеп… ослеп…