Слепой. Один на один

– На пятые сутки. Четыре вахты отпахал, пятую отдыхаешь. Теперь смотри дальше. Будешь здесь торчать в основном, но где-то раз в час тебе обход надо будет делать. Где обходить, я сейчас покажу. Пойдем.

Они встали и вышли во двор. Краем глаза Головин заметил, что свинцовое осеннее небо вот-вот разразится дождем.

– Дырик у нас за главного, – по ходу объяснил Витек, ступая по узкой тропинке.

– А много у вас народу, вообще? – как бы невзначай поинтересовался старлей.

– Ты, да я, да мы с тобой, – хмыкнул Витек. – Есть еще парниша один молодой – как и ты, недавно работает. Но он так, чисто на подхвате.

«Значит, все внимание надо сконцентрировать на этих корешах, – отметил про себя Головин. – Они, похоже, два сапога пара».

– Не хочет народ у нас работать, скажу тебе честно, – Витек сплюнул себе под ноги.

– А чего? Зарплата, что ли, маленькая?

Только теперь он обратил внимание на свой прокол. Ведь о зарплате старлей даже и не спросил.

– Да не в зарплате дело. А почему не хочет? Ну скоро ты сам поймешь.

Как раз сейчас они приблизились к первому вольеру. Глубокая бетонная яма, покрытая решеткой, была полностью набита собаками самых разных пород. Звери вели себя по-разному. Кто-то дико бесился, кто-то скулил, кто-то дрался, а кто-то лежал без движения – от болезни или от голода.

Шум от всего этого стоял такой жуткий, что Головин невольно закрыл уши. Носом он уже давно старался не дышать.

– Привыкай, брателло, привыкай, – старался перекричать это зверье Дырик. – Это еще, мать твою, не предел.

И действительно, в следующей клетке творилось еще более дикое безобразие. Похоже, кто-то из ее обитателей был болен бешенством, и за время своего сидения здесь пес перекусал абсолютно всех.

Это был сущий ад. Собаки поочередно подпрыгивали, дотягиваясь почти до решетки, набрасывались друг на друга, рычали… На дне вольера были видны следы свежей крови.

Дырик объяснил новичку, что это обычное дело. Перед тем, как собак умертвят, зверюги обычно и сами почти доходят.

– Кстати, – громко произнес Витек. – Надо бы хернуть тех, кто в пятом. А то вдруг проверка.

– Ну и фиг с ним, – ответил Дырик. – Завтра хернем.

– А может, сейчас прямо? Вот, салаге жизнь покажем. Заодно и поможет.

– Ладно, сейчас подумаем. Давай одно дело сделаем.

Головину было очень интересно, как они будут умертвлять бедных животных. По идее, для этого и предназначалось снотворное.

Но экскурсия продолжалась. Дырик четко и вразумительно объяснил старлею его обязанности, которых, впрочем, было совсем немного. Знай себе, ходи иногда по собачнику и смотри, чтобы все было тихо – если можно так, конечно, сказать, ведь тишина здесь не наступала никогда.

«Да, нервишки на этой работе надо иметь железные, – подумал Головин. – Это ж просто охренеть можно. Особенно ночью».

Он с ужасом думал о том часе, когда останется здесь – в этом ужасном месте на окраине Москвы, – совершенно один. Это был экстрим почище, чем какие-то там погони за угонщиками.

А час этот был не за горами – Дырик приказал новичку приступать к исполнению своих обязанностей прямо сегодня. И, украдкой поглядывая на часы, старлей чувствовал, как в его сердце нарастает страх.

Но когда этот момент наступил, и Дырик с Витьком двинули на автобус, Головину уже было ничего не страшно. После того, что он увидел двадцатью минутами раньше.

Вернувшись после экскурсии в вагончик, они стали готовиться к умерщвлению животных. Опер с нескрываемым интересом следил за своими старшими коллегами.

– Надо этих тварей поубавить, – приговаривал Дырик, доставая из шкафа огромный багор. – Пятая клетка уже неделю выше нормы живет. Давно этим собачкам сдохнуть пора.

– А как вы их на тот свет отправляете? – с самым невинным видом поинтересовался Головин. – Усыпляете, что ли?

– Да, усыпляем, конечно! – ухмыльнулся начальник. – Увидишь сейчас. Бери, Вить, горючее.

Старлей подумал, что речь идет все о том же спирте. Но, как оказалось, под горючим в данном случае подразумевалось что-то иное. Порывшись под топчаном, Витек вытащил оттуда какую-то жестянку.

– Мужики, может, хлопнем перед этим делом? – предложил Головин, которого уже начинали терзать неприятные предчувствия.

– Да ты слабак, кажись, – скривился Дырик.

– Ладно, дай салаге стакан, – вступился за новичка Витек. – Я его понимаю.

В этот раз спирт шел старлею уже куда лучше.

* * *

Ничего похожего на то, что ему пришлось вскоре увидеть, Головин даже вообразить не мог. И это при том, что как минимум раз в неделю ему приходилось осматривать свежие трупы.

Напевая себе под нос хит группы «Любэ», Дырик подошел к вольеру. Бедные животные отреагировали на его появление воем и прыжками вверх. Если бы Головин имел склонность к романтике, он отметил бы, что в глазах у собак затеплилась надежда.

Впрочем, тщетная. Дырик открыл банку и вылил в яму ее содержимое – какую-то вязкую смесь. При этом он старался, чтобы жидкость распределилась более или менее равномерно.

– Фитиль сделал? – спросил он Витька.

– На, держи, – тот протянул ему трубочку, свернутую из ткани.