Слепой против бен Ладена

Мало-помалу город внизу угомонился и отошел ко сну. Электрическое зарево по-прежнему стояло над ним неподвижным туманным ореолом, но ярко освещенные улицы и площади опустели до наступления утра. Зажатый с двух сторон крутыми каменными боками альпийских предгорий, город сверху напоминал придуманный писателем-романтиком городок в табакерке. Его хотелось накрыть крышкой, положить в карман и отвезти домой в качестве новогоднего подарка Ирине. Архитектор не только по профессии, но и по призванию, она просто обожала мелкие макеты и виды старинных городов с их крутыми черепичными крышами, дымящими трубами и узкими окнами с частым переплетом. Вручая подарок, он рассказал бы Ирине о конфетах с портретом Моцарта, похожих на глаза, о здешних троллейбусах, где в кабине водителя вместо зеркал установлены компьютерные мониторы, и о пожилой велосипедистке, которая стрелой неслась под уклон по людной улице, не шевеля ни единым мускулом, одетая с иголочки и оттого до жути похожая на посаженный в седло велосипеда манекен из витрины дорогого бутика. Он рассказал бы о летней резиденции здешних монархов, показавшейся ему излишне официальной, скучноватой, плоской и какой-то недостаточно солидной, и о старом замке на вершине горы; о здешних светофорах, работающих в таком сумасшедшем режиме, что даже самую узкую улочку приходится пересекать бодрой рысью, он бы тоже с удовольствием рассказал. О чем он наверняка не стал бы рассказывать Ирине, так это о своем предстоящем визите на виллу арабского программиста Халида бен Вазира.

Глеб посмотрел на часы и понял, что пора начинать действовать. Никакого конкретного плана у него по-прежнему не было. Имелось всего два варианта предстоящих действий, и оба одинаково сомнительные. Можно было, например, рискуя сорваться со скалы и свернуть себе шею, пробраться вдоль забора к воротам, постучать и посмотреть, что из этого получится. Второй вариант был таким же рискованным, но зато куда менее утомительным и предполагал проникновение на территорию домовладения путем тривиального перелезания через забор.

Здраво рассудив, что, отважившись на самоубийство, незачем превращать этот процесс в продолжительное и скучное действо, Глеб встал, сделал несколько движений, разминая затекшие от долгого сидения в неудобной позе мышцы, отступил на несколько шагов и, взяв короткий, но мощный разбег, одним махом взлетел на гребень кирпичной стены.

Картина, открывшаяся его взору, не стала неожиданностью, поскольку Глеб битых четыре часа разглядывал двор виллы сквозь самый мощный бинокль, какой только смог отыскать в этом городишке. Двор был спланирован с умом и почти не оставлял незваным гостям шансов. Однако для человека, способного почувствовать и оценить разницу, между "почти" и "совсем" пролегает целая пропасть, на дне которой – масса вариантов. Глеб Сиверов еще днем присмотрел местечко, где задуманная им хулиганская выходка при удачном стечении обстоятельств могла остаться безнаказанной.

Убедившись, что в пределах видимости нет никого, кто, сложив на животе руки, с интересом наблюдал бы за его действиями, Глеб перебросил свое послушное тело через гребень стены и мягко, как большая кошка, приземлился на четвереньки. Ладони в тонких кожаных перчатках уперлись в хрусткий от ночного мороза травянистый газон, пистолет под курткой ощутимо толкнулся в ребра, будто просясь на волю. Какой-то подстриженный в форме почти идеального шара вечнозеленый куст скрывал его от нескромных взглядов охраны; выглянув из укрытия, Глеб, как и ожидал, увидел боковой фасад дома, в котором светилось одно окно на втором этаже.

Внимательно осмотрев фасад, камер видеонаблюдения он, как и прежде, не заметил: они либо вообще отсутствовали, либо были очень хорошо замаскированы. Подумав, он отверг второй вариант как явно параноидальный. Какой смысл, находясь у себя дома, маскировать следящие камеры, сужая тем самым обзор? Ну, допустим, в России это еще имеет какой-то смысл, поскольку камеру тоже могут спереть, а она, как ни крути, стоит денег. Но здесь-то кому это нужно?!

Из-за угла дома появился охранник в теплой зимней куртке и шапке, похожей на русскую ушанку. Оружия Глеб не заметил, но это вряд ли означало, что его на самом деле нет. Двигаясь гораздо быстрее, чем это было допустимо при патрулировании периметра, и почти не глядя по сторонам, охранник прошел по вымощенной цветной цементной плиткой дорожке вдоль бокового фасада и скрылся за углом. Теперь в распоряжении Глеба было почти семь минут – намного больше, чем ему действительно требовалось.