Слепой прыжок

…также довелось испытать климатическую установку в действии, нареканий и сбоев в работе отмечено не было, производительность при влажности 72 % составляет…

…несмотря на наличие в составе группы предварительной подготовки практически всех специальностей, вынужден рекомендовать пополнять ГПКП в дальнейшем специалистами по экосистемам и их адаптации, обычные биологи широкого спектра применения показали свою недостаточность в ряде поставленных…

До посадки транспорта с колонистами оставалось семьдесят шесть часов.

Глава 6

Наша память — это, пожалуй, один из самых загадочных и самых необъяснимых феноменов. Человек в состоянии помнить даже то, как пребывал в утробе матери, просто не хочет это вспоминать. И в этом нет ничего удивительного, мы всегда помним только то, что хотим запомнить.

Зигмунд Фрейд

Макс наконец свел воедино все отчеты о событиях и происшествиях, затратив почти пять часов чистого времени. Нервы, как ни странно, изрядно успокоились от такой нудной и однообразной работы. Отложив терминал, на котором бежали строки однообразных документов, Заславский протер глаза, дошел до кофейного автомата, выдавил из него крепкий двойной эспрессо и уселся обратно в кресло. Скосив глаза, посмотрел на полупустой портсигар, открыл стол, извлек оттуда еще одну пачку сигарет и наполнил портсигар. Но закуривать сразу не стал, покосившись на полную окурков пепельницу. Вместо этого закинул на спину винтовку, взял в руки кофе и направился к выходу из кабинета. Однако выйти не успел, поскольку как только подошел к двери, то сигнал вызова сообщил, что Елена хочет войти. Макс тяжко вздохнул и дал команду открыть. Реньи окинула командира взглядом, помолчала секунду, потом сделала шаг вперед, в кабинет. Макс вынужденно ретировался в кресло, скинув винтовку и прислонив ее к боковому поручню. За спиной Елены беззвучно закрылась дверь. Женщина прошла несколько шагов к столу командира, пододвинула посетительское кресло и, скинув туфли, устроилась в нем с ногами. В кабинете повисла натужная тишина, во время которой люди просто смотрели друг другу в глаза и ничего не говорили. Наверное, можно было бы расписать диалог взглядов, но его не было. Каждый думал о своем, общей была только одна мысль — а что дальше-то, собственно?

Впрочем, если бы кто-нибудь попробовал задать этот вопрос, то скорее всего нарвался бы как минимум на отповедь в стиле «ничего дальше, простите, что побеспокоила». И это было бы нормально, поскольку такие вопросы в подобной ситуации другого ответа иметь не могут. Молчание нарушила женщина:

— Макс…

— Да?

— Я тебе нравлюсь? — Лучше вопроса для мужчины, с которым провела ночь, она придумать не смогла бы. Заславский оторопел.

— А… Ну… Понимаешь, если бы ты мне не нравилась, то…

— То ты бы не стал со мной спать, да?

— Нет, я…

— Нет? То есть ты бы со мной переспал, даже если бы я тебе не нравилась? Сильно.

— Нет, я не в этом смысле! Если бы ты мне не нравилась, я бы не стал вести с тобой никаких разговоров даже, кроме рабочих.

— Ага. То есть то, что ты со мной в принципе заговорил, уже надо воспринимать как комплимент? Великий и ужасный Максим Заславский великодушно соизволили обратить свое почетное внимание?

— Лен… Ты чего?

— А ты — чего? Макс, я понимаю, что мы не Ромео с Джульеттой и не Тристан с Изольдой. Но, знаешь ли, сначала переспать, а с утра свалить без звука и за весь день ни слова — это как-то наводит на мысли. Кроме того, знаешь ли, я как-то сама не смогла ответить на вопрос «а на кой черт мне это надо?», надеялась услышать хотя бы какой-то ответ от тебя.

— Ну так и спросила бы!

— А я и спросила. И твое невнятное блеяние вместо нормального ответа говорит мне очень о многом, — в голосе Реньи сквозила откровенная издевка.

— Да о каком многом! — Макс вскочил, вышел из-за стола, оставив ИВС прислоненной к креслу, и заходил по кабинету взад-вперед, меряя шагами свои директорские метры. — О каком многом, Лен? Ты сама весь день молчишь, ни ответа ни привета, я на полном серьезе не знаю что и думать. Утром свалил? Да, свалил, дабы не мешать женщине с утра приводить мысли и внешность в порядок. Ничего за весь день не сказал? Да я тебя видел только при Арро, а бедный мальчишка и так на стенку залезть готов! Он на тебя запал с самой первой встречи и под конец экспедиции решился цветов нарвать. А вместо романтики получил свару с Ци и лицезрение нас с тобой. Да я при нем тебе улыбнуться боюсь лишний раз, черт его знает как он на это отреагирует! Вот скажи, тебе самой, что, сложно было после обеда не заваливаться на угол с кофе и сигаретой, а подойти ко мне?