Слепой случай

Возле конторки портье Марк попросил вызвать главного администратора. Эйлис молча стояла рядом. В вестибюле появилась Линда. Улыбаясь, она помахала Эйлис, но, увидев Марка, тут же перестала улыбаться и отвернулась. Марк проводил Линду хмурым взглядом. Вызванному администратору Марк решительно заявил, что вещи Эйлис следует перенести в номер, освобожденный Мелани. После этого он взял все ключи от нового номера и осведомился, где хранят запасные. Подробно расспросив администратора о службе безопасности отеля, Марк поблагодарил его и удалился вместе с Эйлис.

— По-моему, я поступил правильно. Теперь нам известно, что запасные ключи хранятся у администратора и старшего портье. Думаю, больше вас никто беспокоить не будет!

Положив руку на голое плечо Эйлис, Марк повел ее через вестибюль к ресторану. В бесцеремонности этого жеста было что-то неприятное. Странный он все-таки: то резкий и отстраненный, а в следующую минуту удивительно чуткий и внимательный... Перепады эти смущали Эйлис. Она решительно высвободилась из-под его руки.

— Когда вы уезжаете?

— Я остаюсь, — ответил Марк. — Я должен быть уверен, что здесь все будет в порядке.

Эйлис окинула взглядом террасу в поисках столика. Все столики были либо полностью свободны, либо уже полностью заняты. И Линда куда-то девалась. Придется весь обед провести наедине с Марком.

Они уселись за столик возле самого края террасы. Солнце тонуло в океане, и лучи его окрашивали алым небо на горизонте, отодвигая покров ночи. Шелест пальм под ветерком заглушался негромким плеском набегающих на берег волн.

— Что там такого интересного на пляже?

— Ничего. — Эйлис холодно посмотрела прямо ему в глаза. — Благодарю, что переселили меня в другой номер.

Марк ограничился кивком.

— Зачем кому-то понадобилось оговаривать меня? — спросила Эйлис после того, как они заказали напитки.

Марк, вскинув брови, пожал плечами, и Эйлис вдруг подумала, что у него очень незаурядная внешность. Неяркий свет отбрасывал блики на его черные волосы и смягчал суровость взгляда.

— Не знаю. А вы сами что думаете? — Марк внимательно на нее посмотрел.

— Я уже сказала вам, что ничего не понимаю, — отрезала Эйлис.

Марк сидел, опершись локтями о столик.

— Эйлис, мы почти незнакомы, и для меня совершенно естественно предполагать худшее.

— Вы всегда плохо думаете о незнакомых людях? — в ней вновь всколыхнулось враждебное чувство.

— В Мексике, между прочим, до сих пор действует наполеоновский свод законов. — Серые глаза внимательно изучали Эйлис. — Здесь вас держат в заключении до судебного разбирательства, когда бы оно ни состоялось.

— То есть, арестовав, они могли бы держать меня в тюрьме сколько им вздумается.

— Несомненно. Штаты в последнее время так прижали Мексику по поводу наркотиков, что здешние власти всячески стараются изобразить, будто действуют с американцами заодно. Поэтому зацапать американку, связанную со сбытом наркотиков, и тем смутить Вашингтон — для них несказанная радость. Ведь Джайлс предупреждал группу обо всем этом, просил проявлять осторожность, не так ли?

— Что вы мне тут нотации читаете! Актеры нюхают кокаин чуть ли не в открытую. И съемочная группа от них не отстает.

— Наверное. Но сейчас меня интересуете вы.

— Почему именно я? Вы что, априори считаете всех калифорнийцев наркоманами?

— Британцы тут ни в чем не уступают, и лучший тому пример — судьба Ренаты.

— Она бросила наркотики, а я вообще до них не дотрагивалась. Впрочем, какая вам разница, правда?

— Этот фильм обошелся нам в миллион фунтов. В нем заняты известные актеры. И нам следует быть очень и очень бдительными и осторожными. Мексиканские власти уже однажды отложили съемки по какой-то пустяковой причине, несомненно, выдуманной, для того чтобы выколотить из нас побольше денег.

Эйлис молча кивнула. Как это ни неприятно, но он прав: дело есть дело и требует профессионализма от каждого его участника. И принимать все на свой счет, обижаться — ребячество. Ей вспомнилось, что вопросы Джайлса она приняла в штыки. Почему? Почему ей вздумалось спорить и защищаться? Ответ пришел немедленно. Годы жизни с Полом выработали стойкую привычку держать оборону.

Перегнувшись через стол, Марк взял ее за подбородок и заглянул в ее глаза. Она отпрянула, покраснела.

— Эйлис, я вам верю. — Серые глаза неотступно следили за ней. — Я беспокоюсь еще и потому, что вы — американка, а все американцы в группе — на виду. Если кто-то захотел вас оговорить, то, может быть, именно по этой причине.