Слепой Циклоп (Не буди лихо)

— Не ерничай, Олег, — устало проговорил Чемесов, опускаясь на стул. — И какая муха тебя укусила? Что ты бросаешься, как цепной пес?

— По одной очень простой причине. Мне неприятно видеть, как какая-то графинечка превращает моего лучшего друга в полного болвана!

— Да, наверно, я действительно похож на болвана… — Иван потер ладонями лицо, едва не сбросив повязку со слепого глаза, потом поправил ее и тоскливо поглядел на друзей. — Но, к великому моему сожалению, Александра Павловна не приложила к этому никаких усилий. Все это целиком и полностью моя собственная инициатива. Да и зачем я ей? Так что твои подозрения просто глупы, Олег.

— Как бы не так! Госпожа Орлова вертит тобой, дружище, а от этого расследование убийства практически не движется. И кто, любопытно мне знать, от этого выигрывает?

— Она не убивала…

— У тебя есть доказательства?

— Нет. Но нет их и в подтверждение того, что убийца — именно графиня Орлова.

— И не будет, пока ты…

— За ней следили сейчас.

— Что?!

— Я хоть и ослеплен, как ты говоришь, но не потерял элементарных навыков, чтобы не вычислить соглядатая.

— И ты даже знаешь, кто это был?

— Да. Это родственник ее мужа, Игорь Орлов. Сейчас он живет с ней в одном доме.

— Любопытно…

— Я подумал… — нерешительно вступил в разговор Родионов. — Прости, Иван, но, может быть, это просто ревность?

— Еще одна безвинная жертва прекрасной Александры Павловны?

— Олег! — взревел Чемесов.

В то же мгновение дверь кабинета Юрия Николаевича распахнулась, и в нее, переваливаясь уточкой, вошла его кругленькая жена.

— Гости расходятся, — невозмутимо информировала она и как бы невзначай остановилась как раз между Чемесовым и Иевлевым. — Вы, Олег Федорович, своими нападками на эту милейшую женщину распугали всех.

— Эта милейшая женщина, Агата Генриховна, вполне возможно убила своего мужа, а теперь пользуется Иваном, чтобы избежать наказания.

— Во-первых, Иван Димитриевич не тумбочка, чтобы его можно было просто передвинуть из угла в угол. Во-вторых, я что-то не заметила, чтобы Александра Павловна как-то заманивала его или пыталась манипулировать им. Сюда она пришла по приглашению Юры, даже не подозревая, что здесь будет и Иван. Вы были в гостиной и видели ее удивление и даже смущение, когда она его заметила.

— Я…

— Не перебивайте, Олег Федорович! Это, по меньшей мере, неприлично. Так вот. В-третьих, если она убила своего благоверного, то после всего, что мне рассказал о нем Юра, лично меня занимает только один вопрос — почему графиня ждала так долго?

— Ну…

— А правда, Иван! — встрепенулся Родионов. — Что-то должно было произойти, если она или кто-то еще, кто бы он ни был, начали стрелять именно в ту ночь, а не неделю, месяц или год назад!

— Да просто лопнуло у графинечки терпение!

— Не вытанцовывается, Олег, — Чемесов тяжело поднялся с места и подошел к окну, задумчиво уставившись то ли в черноту за ним, то ли на собственное отражение в темном стекле. — Понимаешь, даже с психологической точки зрения — ну никак! Когда человек убивает в состоянии аффекта, у него вряд ли достанет хладнокровия подойти к форточке и выкинуть за нее орудие убийства.

— Она отнюдь не дура и все заранее спланировала…

— Опять не складывается. Откуда взялся пистолет? Госпожа Орлова пришла в кабинет мужа в неглиже, а под шелковым халатиком не спрячешь наган, тем более что перед тем, как прозвучал выстрел, они достаточно долго говорили друг с другом. Более того, слуги утверждают, что сам Орлов имел какую-то необъяснимую неприязнь (теперь шепчутся, что интуитивную) к огнестрельному оружию и дома его не держал. Как видишь, этот путь тоже отпадает. Так что не похоже, Олег. Совсем не похоже. Факты вещь упрямая.

— Она может крутить тебе мозги не ради себя, а чтобы спасти любимчика — братца Мишеньку.

— Тогда кто и зачем его бил?

— О! Тоже мне довод! Не расплатился со шлюхой, вот его и отделали…

— Постыдились бы, Олег Федорович! — вскипела Агата Генриховна. — Вы нынче просто на себя не похожи!

— Простите, — сконфуженно извинился Иевлев.

Он встал и, все еще испытывая неловкость, начал прощаться. Вслед за ним откланялся и Чемесов. Вскоре дом Родионовых затих и опустел. Агата села на диван и, облегченно вздохнув, сбросила туфли — с развитием беременности к вечеру ноги сильно отекали и гудели как набатный колокол, когда звук уже растворился в воздухе, а внутренняя дрожь металла осталась. Юрий Николаевич подошел к ней, сел рядом, а потом положил ей голову на колени, прижимаясь щекой к округлому животу.

— Ого! — весело шепнул он. — Как пнул меня! Наверняка опять парень!

— Ужасно!

Родионов довольно рассмеялся, устраиваясь поудобнее. Он уже начал задремывать — так уютно и покойно ему было, когда Агата заговорила опять:

— Она ведь не убивала, Юрочка, ведь нет?

— Не знаю, что тебе и сказать, Агаша, милая. Темное это дело.

— Ты бы ее не пригласил в дом, если бы верил в то, что она виновата.

— Права. Как всегда права, госпожа адвокат!