Слепой в зоне

«Главное, чтобы он не вскрикнул!» Глеб действовал быстро. Он перехватил нож, завел руку за спину и резко саданул ножом под ребра, проворачивая лезвие внутри. Еще несколько мгновений мужчина с пережатым горлом хрипел, делая попытки освободиться. Но его тело постепенно слабело, затем начались судороги, и он обмяк.

«Вот это другое дело, давно бы так». Глеб и этого оттащил в крапиву.

Разводить бойню и стрелять внутри фермы было бы сущим безумством, все-таки там находится ядерный фугас. А Глеб не знал наверняка, как он может сработать, вдруг управление выведено на дистанцию, вдруг – установлено на определенное время. Разумнее всех уничтожить по одному, а потом захватить главаря.

«Так, четырьмя меньше… У меня есть четыре гранаты, надо их использовать по назначению». Глеб быстро притворил дверь и привязал к ней одну из гранат.

Он рассчитал, что если дверь попытаются открыть, то у гранаты будет выдернута чека и произойдет взрыв. Но на ферме было два выхода: с одной стороны металлические ворота и такие же тяжелые, большие ворота с другой. Через окна выбраться невозможно, слишком уж они маленькие. Ребенок, конечно, вылез бы, а взрослый мужчина, тем более вооруженный, – не сможет.

Глеб короткими перебежками бросился к другому концу фермы – ко вторым воротам. Там он проделал ту же процедуру – привязал к двери гранату, таким нехитрым способом заминировав оба выхода. Времени оставалось в обрез, скоро должны спохватиться сидевшие внутри фермы, ведь двое часовых не вернулись. Где точно находятся остальные, он не знал. Двое – в комнатке, в которой, наверное, когда-то составляли бидоны с молоком.

Эти двое продолжали играть в карты. На столе горел фонарь, и игроки неистово бросали карту за картой на стол. Их автоматы лежали рядом на лавках, «Так, и этих я могу убрать. Если бы не стекло в окошке, все можно было бы сделать бесшумно. Ну да черт с ними!» Глеб передернул затвор автомата и, подойдя почти вплотную к окну, встал во весь рост и пустил длинную очередь, которая гулким эхом разлетелась по окрестностям. Глеб не сомневался, картежники либо мертвы, либо тяжело ранены, то есть, недееспособны. Он бросился в сторону и залег за кучей сухого навоза. На ферме послышались крики, исступленная ругань и стрельба. Палили из окон, палили почем зря, не жалея патронов.

Несколько пуль прошли над головой Сиверова. Он проследил за полетом трассеров – стреляли, безусловно, вслепую, его явно никто не видел.

«Ну-ну, ребята, сейчас мы с вами повоюем!»

Полковник Сазонов переполошился – на них напали!.. А уже через пять минут обнаружил, что пятеро из его людей мертвы, а шестой смертельно ранен и корчится под лавкой, пытаясь зажать ладонями две раны на животе, из которых хлестала кровь.

– Магометов, ко мне! – закричал полковник, прячась за колеса «КрАЗа». Он держал в руке телефон и надрывался в трубку:

– Алло! Алло! Ты меня слышишь?

Слышишь? Шанкуров, мать твою! Где ты запропастился?! Где ты запропастился?!..

Васильев, иди к воротам, посмотри, что там, – шепотом приказал полковник одному из своих бойцов, и тот на четвереньках двинулся к воротам из фермы.

Он благополучно до них добрался. Как ни странно, по ферме никто не стрелял и снаружи не было слышно никакого шума, не наблюдалось никаких передвижений.

Полковник сбоку выглянул в маленькое окошко, затем перебежал на другую сторону здания и стал осматривать территорию вокруг фермы. Тихо, темно, ни души. Ночь замерла, в небе светились тысячи маленьких звезд, видных даже сквозь пыльное, мутное стекло. «Да, попались… Незадача. Но интересно, как они сюда проникли?» Полковник еще не знал, кто действует вокруг фермы, не знал, сколько нападающих, но решил, что надо обороняться. И пока он возле машины, в кузове которой лежит ядерный фугас, с ним ничего не случится. Этот ядерный фугас – гарантия его безопасности. Васильев подобрался к двери, осторожно снял автомат с предохранителя и резко ударил правой ногой в дверь. Створки разошлись.

Раздался оглушительный взрыв, лейтенант в отставке Васильев был изрешечен осколками, а сорвавшаяся с петель створка ворот накрыла его тело.

Сазонов выругался.

– Магометов, ракетницу! Надо узнать, сколько их и что они хотят.

Сазонов решил поторговаться. Магометов подал полковнику ракетницу, полковник пустил ракету в окно, а сам припал к стеклу, понимая, что попасть в него почти невозможно. Ракета прочертила дугу, освещая территорию, и тут же из-за невысокой навозной кучи, поросшей бурьяном, ударила автоматная очередь.

Полковник пригнулся.

:

– Стреляйте, стреляйте туда!

Затрещали автоматы, пули засвистели над Глебом.

Они впивались в землю, вздымая фонтанчики пыли. Вся территория была освещена, и Глебу пришлось выждать, когда погаснет ракета, и тогда перебежками переместиться к распахнутым воротам, через которые может выехать машина.

…Уже около часа длился бой. Полковник Сазонов успел определить, что за стенами фермы действует один человек, один, но очень опытный, почти неуязвимый.

Дважды Виктор Иванович видел, как мелькнул во дворе фермы его темный силуэт.