Слепцы

Щелкнули одна за другой тетивы самострелов – еще двое стрелков у Крыс упали в воду, и один факельщик, тонко вскрикнув, опрокинулся навзничь.

– Бей-руби! – взревел Дылда, обрушивая свой меч на Крысу. – Бей!

Первый удар Крыса отразил, но второй раскроил ему голову.

Кривой что-то орал рядом с Хорьком, отбиваясь сразу от двоих, отводя выпады противников мечом и кинжалом попеременно.

Хорек присел и ударил рогатиной снизу вверх из-под воды. Лезвие вошло в живот одному из противников Кривого как раз в тот момент, когда он замахивался мечом. Меч выпал, задохнувшийся от боли мечник стал валиться набок, и Хорек с ужасом понял, что не успевает вытащить рогатину, что сейчас останется без оружия и придется драться кинжалом…

Кривой снова что-то неразборчиво прокричал, отрубил своему противнику руку вместе с оружием, оглянулся быстро на Хорька и левой рукой, не выпуская рукоять кинжала из пальцев, высвободил его рогатину из трупа.

Над головой Хорька что-то лязгнуло, он поднял взгляд и увидел, что Дылда своим клинком успел перехватить меч Крысы, падавший как раз на Хорька.

Хорек шарахнулся в сторону, выронил рогатину, упал на колени, и вода попала ему в рот и нос. Хорек закашлялся, вскочил, отмахиваясь кинжалом и пытаясь рассмотреть, что происходит, но как раз в этот момент Рык срубил предпоследнего факельщика, а Рыбья Морда швырнул свой топор в голову последнего.

Темнота обрушилась на дерущихся.

Потом кто-то пронзительно закричал. Кто-то чужой, незнакомый… Потом меч проскрежетал по колонне, зажигая сноп искр, которые погасли в воде, так ничего и не осветив. И с хрустом лезвие вошло в чью-то плоть – и снова стало тихо.

Напрасно Хорек крутил головой, пытаясь хоть что-то рассмотреть: перед глазами только плыли разноцветные круги.

И дышали рядом люди.

Свои и чужие.

Хорек прислушался. Справа от него кто-то стоял – пытался дышать тише, но все равно было слышно. Короткое частое дыхание. Чужое, незнакомое.

Хорек попытался понять, насколько далеко от него чужак. На расстоянии вытянутой руки? Ближе? Дальше?

Можно шагнуть к нему и ударить? А если он дальше? Если Хорек, сделав шаг в воде, выдаст себя и удар его пройдет мимо или просто не достанет противника?

Пол под ногами очень скользкий. Очень…

Хорек выставил перед собой кинжал и осторожно, чтобы не было всплеска, опустился вниз, потом глубоко вдохнул, ушел с головой под воду и сильно оттолкнулся ногами.

Противник оказался чуть дальше, чем думал Хорек. Но не настолько, чтобы тот не смог до него дотянуться под водой. Хорек ткнул кинжалом в темноту, понял, что попал, ударил снова и замер, не выныривая.

Тело убитого осело в воду. Потом всплыло. Держась за него рукой, Хорек встал на ноги и аккуратно высунул голову из воды.

Тишина.

На всякий случай Хорек провел рукой по лицу покойника, нащупал усы и колючую щетину на подбородке и только тогда окончательно понял, что не ошибся: где-то в глубине души все время копошился страх, что спутал Хорек, что ударил своего, Дылду или Враля. А может, даже Рыка.

Было очень холодно. Пальцы потихоньку начало сводить, и Хорек подумал, что еще немного, и он выронит оружие.

– Эй, – окликнул тихонько голос слева.

Враль. Не выдержал тишины.

– Я убил одного, – сказал Враль. – Было пятнадцать. Шестерых – из самострелов. Осталось восемь.

– Двоих мы с Хорьком, – прошептал справа Кривой. – Дылда! Я видел, ты положил одного…

– Двоих… – ответил Дылда.

– Осталось четверо, – повеселевшим голосом сказал Враль. – Еще кто?

– Я…

– Ты, что ли, Хорек? – спросил Враль.

– Я. Одного. Только что.

– Ловко. Осталось трое.

– Я одного, – откуда-то издалека долетел голос Рыка. – И Рыбья Морда одного.

– Один. Остался один! – совсем уж весело сказал Враль. – Ты где, придурок?

Тишина.

– Лучше подай голос, – посоветовал Враль. – Умрешь быстренько. Как там тебя? Крыса?

Тишина.

– Враль! – окликнул Рык.

– Что?

– Дылда?

– Я.

– Полоз?

– Живой.

– Рыбья Морда?

Тишина.

– Рыбья Морда, – снова позвал Рык, и снова ответа не последовало.

– Кривой?

– Тут.

– Дед?

– Здесь я, живой… – со стоном ответил Дед. – Плечо болит – силы нет терпеть.

– Хорек?

– И я тут.

– Щербатый?

– Живой, – выдохнул Щербатый. – Я, кажется, кого-то достал в темноте… Не уверен…

– Всех положили? – недоверчиво, но с весельем в голосе, спросил Враль.

– Господин меняла?

– Да-да… Я тут… – послышалось из угла. – Я живой.

– Слышишь, Крыса! – позвал Рык. – Если ты живой – лучше скажи. Отпустим живым. Бесшумно ведь не уйдешь. А будешь стоять на месте – замерзнешь насмерть.

И снова тишина.

– Щербатый, ты светильник не потерял? – спросил Рык.

– Тут.

– Зажги. Кто там рядом с ним, послушайте вокруг, чтобы не прозевать, если жив еще кто.

Плеснуло, еще раз.

– Ты где? – спросил Враль. – Где стоишь?

– Тут, – ответил Щербатый. – Сейчас…

Щелкнуло кресало, сверкнула искра.

– Сей…

Раздался какой-то тихий шелестящий звук, и Щербатый замолчал на полуслове.

– Ты что? – спросил Враль. – Чего ты?

Хорек замер.

– У него в горле нож, – тихо сказал Враль и крикнул: – Сука, ты где?!

Где-где-где…

– Не нужно света, – донеслось из темноты. – Зачем нам свет?

– Ты подохнешь! – выкрикнул Враль.