Слепые чувства

Зелёная пятёрка выехала из леса и медленно вырулила на трассу. Вскоре в салоне раздался негромкий храп, и Олег остался один на один со своими мыслями, а конкретно с скорбью по погибшим друзьям, которая время от времени сменялась ненавистью к Косте и его компании. Так он и вёл машину под гитарные ритмы группы «Кино»: то со слезами на глазах, то с яростью сжимая руль.

***

– Вставай, приехали! – Олег заглушил мотор, отключил магнитолу и потряс Антона за плечо.

– А? Чего? Куда? Женя, хватит издеваться, я спать хочу…

– Какая ещё Женя? Я – Олег, и я, как ты и просил, зову тебя жрать! Давай поднимайся!

– Да-да, сейчас… – он хорошенько зевнул и проверил свои карманные часы, – ух ты, восемь часов! Это мы что, уже два часа уже едем?

– Да, я вспомнил наш вчерашний разговор и решил, что сначала надо доехать до Ростовской области, чтобы копам было сложнее нас найти.

– Значит сейчас мы уже подъезжаем к Ростову?

– Как сказать… ещё где-то двести километров. Часам к одиннадцати, думаю, будем.

– Тогда нельзя терять времени… Пошли есть.

Это была даже не столовая, а простая придорожная забегаловка в небольшом посёлке, разделенном пополам оживлённой автотрассой. Такие заведения посещали лишь две категории людей: суровые дальнобойщики и голодные путешественники. Из радио, которое стояло на одном из подоконников, играла спокойная классическая музыка, но она создавала какую-то странную атмосферу: все посетители просто уткнулись в свои тарелки, не издавая ни единого звука, а гробовую тишину нарушали лишь фортепьянные переливы из динамиков и звон посуды.

Парни взяли себе поесть у такой же молчаливой продавщицы и уселись за свободный столик. Вся эта атмосфера неприятно давила на них, и они не могли ни то, что поболтать на какую-нибудь отвлечённую тему, а даже начать разговор.

– Моцарт, – робким шепотом нарушил молчание Антон, разрезая ножом котлету, – соната для фортепиано номер одиннадцать. Вторая часть. Играют на рояле.

– Ты музыкант?

– Было дело… Умею лабать на пианино, но на этом всё. Ненавижу классику, а музыкалка – одна из самых худших вещей, что случалась со мной. Ни за что не связал бы с музыкой свою жизнь.

– Всё настолько плохо?

– Да, но тут дело, скорее, во мне. Просто мне нравится играть то, что хочу лично я, а не то, что заставляют преподы. Но у нас в городе есть действительно талантливые ребята… Взять хотя бы того парня скрипача.

– Это тот, что постоянно с футляром таскался? Насколько я помню, он тоже попал в эту игру.

– Да… Очень интересный человек… И как его только сюда занесло? Парень реально талантливый: скрипка, гитара, альт – на струнных в нашем городе ему нет равных. Видно, что он действительно горит своим делом.

– Ага, не то что я, со своей пустотой… Если бы не этот лагерь, то я бы так никогда и не понял, что качусь в пропасть.

Музыка по радио резко закончилась и ребята тут же поняли причину той депрессивной атмосферы, царившей здесь. После небольшой перебивки из динамиков послышался тяжёлый голос радиоведущей, которая зачитала последние новости:

– Московское время: Восемь часов тридцать минут. В эфире внеочередной выпуск «Последних известий». С момента обнародования министерством внутренних дел новости, повергшей в шок всю страну, прошел час. За это время новой информации появилось немного. Для тех, кто ещё не слышал – повторяем: вчера, в промежутке между восемью и десятью часами утра в пионерлагерь «Ласточкино Гнездо» ворвалась группа, предположительно состоящая из трёх-пяти вооруженных мужчин. Они хладнокровно убили всех, кто находился на его территории: погибли шестьдесят восемь детей, в возрасте от десяти до семнадцати лет и двадцать четыре взрослых. Милиция уже связалась с их родными и близкими, и в течении дня специальный рейс доставит их в Ростов-на-Дону. Ровно в десять часов утра президент СССР Михаил Горбачёв выступит по радио и телевидению со своим обращением, а пока его личным указом девятнадцатое, двадцатое и двадцать первое июня объявлены днём всесоюзного траура. Безусловно, это самая большая трагедия со времён второй мировой войны. Вся страна, а вместе с ней и коллектив нашей радиостанции, приносит свои глубокие соболезнование семьям погибших. Виновные в их смерти обязательно будут найдены и наказаны по всей строгости закона. Мы вернемся с новыми новостями через тридцать минут.

Новости закончились, и по радио вновь заиграла классика. Это сообщение поразило парней в самую душу, опустошив и разбив их изнутри. Только сейчас они смогли осознать масштаб той трагедии, что учудил обиженный на лагерь Костя. Слова и комментарии были лишними – ребята, как и все в этом зале, молча уткнулись в свои тарелки и продолжили доедать свой завтрак.