Слепые тоже видят

— Тогда зачем им нужно было разыгрывать весь этот кошмарный спектакль, ждать ночи, пока вы тут появитесь на дамбе? Глыба-то находилась на твердой земле, пока вы не поехали…

— Мне кажется, я понял.

— Месье повезло.

— Они, понятное дело, хотели захватить камень, когда тот еще лежал на своем месте. Но чтобы провести удачную на все сто процентов операцию, им нужно было действовать ночью, внезапно. Не забудь, что у нас были пулеметы. А среди дня это еще большой вопрос, кто кого, так как мы бы реагировали по-другому.

— Так, хорошо, допустим. Ну а дальше?

— Я смотрю на это дело следующим образом, — начинаю я.

Фраза заставляет меня заледенеть. Надо обязательно исправлять свою лексику. Отбросить все эти «я вижу», «на первый взгляд», «я смотрю правде в глаза» и прочее. Кошмар, ужас!

Я хочу, чтобы меня кто-нибудь пожалел.

С другой стороны, действительно так: «я вижу», как происходили события.

Организованная банда узнает о существовании этого сказочного алмаза. Бандиты получают подтверждение, пытая тех, кто его обнаружил. Но когда они об этом узнают, уже слишком поздно, чтобы банально выкрасть камень. Минерал охраняется небольшой хорошо вооруженной армией наемников.

Банда решает отступить и изыскивает другие средства: нужно организоваться, провести разведку. На все это требуется время. И когда они прибывают на место ночью, то видят, что приехал я и мы свертываем лагерь. Попробуем восстановить события, как они происходили на самом деле… Страшные раскаты грома вдалеке, с которых все началось… Дорогие мои, я могу поспорить на деревянную башку вашего старшего сына против деревянной ноги моего воевавшего дедушки, что это было началом нападения на лагерь в Фиглиманджаре, поскольку бандиты думали, что мы все еще там. Включив адские прожекторы, они убеждаются, что нас уже нет. Бросаются в погоню, следуя над дамбой, и настигают нас.

Изложенная даже такому человеку, как Берюрье с его очень слабым воображением, моя гипотеза, по крайней мере, как мне сейчас кажется, вполне логична.

И он с ней соглашается.

— Признаю, ты, похоже, попал прямо в точку, — снисходительно оценивает мои усилия незаменимый компаньон. — Наверное, так оно и было.

И, сделав это признание, он снова принимается грызть свои орехи.

Глава (предположительно) шестая

Что сказала бы ваша теща, готовя во фритюрнице картошечку фри? Она сказала бы, что удельный вес масла меньше удельного веса воды, благодаря чему масло остается на поверхности. И это очень удобно, например, чтобы засечь место, где французские подводные лодки отважились пойти на погружение, а также где плавает косяк сардин рыбоконсервной компании «Амье».

В нашем случае этот метод также безошибочен. Во всяком случае, для такого морского волка, как Берюрье, лихим маневром плюхнувшего нашу амфибию в грязную воду болота, это детская забава, и он ведет непотопляемую посудину одним пальцем левой ноги. Наш корабль шныряет от одного пятна к другому, как утка на пруду. Его нос с шумным бульканьем прокладывает себе путь в густых зарослях болотных кувшинок. На воде, испускающей умопомрачительное зловоние, солнце жжет еще более немилосердно, чем на суше. Огромные комары с голодным брюхом осаждают нас, как мухи — помойное ведро. Прошу к столу, кушать подано! Мы для них что манна небесная!

— Ты все еще видишь пятна? — спрашиваю я занудным голосом.

Толстяк отвечает невнятно, но утвердительно.

Время от времени я слышу, как он лупит себя по морде, чтобы прихлопнуть очередного кровососа.

— Если вдуматься хорошенько, — бормочет он недовольным голосом после некоторого периода напряженного молчания, — плавание в таком дерьме ни к чему нас толком не приведет. Ведь мы уже согласились, что эти сукины дети использовали какой-то летательный аппарат. С тех пор прошло два дня, а мы идем по их следу со скоростью десять километров в час, рискуя захлебнуться в этом болоте. Если кому рассказать, что мы делаем, нас точно засмеют.

В его размышлениях есть доля истины.

Как всегда, впрочем.

Александр-Бенуа Берюрье преломляет истину, как зеркало — солнечные лучи.

— Чем больше я над этим думаю, — говорю я, чтобы отвлечь его от нарастающих сомнений, — тем больше убеждаюсь, что они использовали транспортный самолет вертикального взлета.

Толстяк вздыхает.

— Знаешь, мне абсолютно наплевать, как они свистнули у вас из-под носа этот драгоценный камень: в руках унесли, на лошадях или на воздушном змее.

— Э-э, господин старший инспектор, волевые качества подводят? — хмыкаю я. — Мечтаем сбросить с себя начальственное бремя?

— В такой дыре, ты считаешь, можно долго протянуть, да? Ох, как умно, что мы дали независимость народу Дуркина-Лазо. Но черт возьми, какому правителю взбрела в голову идиотская мысль завоевать такую кошмарную страну? На что они рассчитывали? Выращивать кровососущих паразитов?