Слесарь 2

Я впал в ступор после известия о смерти наших парней, так бы и сидел молча у костерка, но Драгер отправил меня помыться с котелком теплой воды. Мои припасы в мешке пришлись очень кстати, еды у парней почти не осталось. После потери припасов на стоянке, они вернулись, но нашли только закатившийся котелок за камнем. Вот из него я как смог помылся около ручья, разбавляя воду чашкой. И простирнул вещи, поэтому долго сушил их на прутьях около костра, так и натянув полусырыми на тело. Один плащ у меня забрали, прикрыли им пока раненого. Хотели его на плаще и нести, но дорога узкая оказалась, не разминуться было вдвоем. Я тогда вызвался сам нести его на себе, но рана так сильно начинала болеть, что парень отказался.

Часа два, до полной темноты, мы шли, поддерживая раненого. Потом встали, ожидая, когда разведчики проверят берег и вызовут шлюпку со шхуны. Часа два отдыхали, пока не вернулся один из разведки, он и повел нас к берегу. Раненый уже не мог идти, просил его добить на полном серьезе. Пришлось все же использовать плащ, я один нес его на плечах спереди, а парни сзади менялись по очереди. Так раненый, уже потерявший сознание, оказался на берегу. Нас с ним отправили в первую очередь и через пять минут я, поднатужившись, смог передать его морякам. Те перевалили его на палубу. Гвардеец жалобно застонал и потерял сознание снова.

Я сидел, привалившись к борту, весь мокрый и обессилевший, пот тек по груди и спине. Прошло немного времени и наши выжившие оказались на шхуне. Все были уставшие смертельно и попадали, кто где мог.

Отдышавшись, я принес воды и напоил раненого, он был горячий, уже начинал бредить. Каким-то чутьем я понял — эту ночь он не проживет, тяжелый путь добил его. Ему и так пришлось бежать целый день с серьезной раной, потом лежать два дня, и эта эвакуация не принесла ему ничего, кроме мучений.

Закутав Дрома в плащ, так его звали, я подложил ему мешок под голову, чтобы было помягче и сам уснул рядом.

Глава 14 НЕСПЕШНО ОБРАТНО

Утром рано я услышал сквозь сон, что Дром отходит. Парни все стояли около него, его приятель сидел рядом, держа умирающего за руку. Еще через час он умер, глядя широко раскрытыми глазами на встающее светило.

Вот и еще один молодой парень ушел из жизни. Вся эта вылазка прошла без особого толка, но четверо отличных бойцов погибли. С моей точки зрения, нужно было посылать полсотни хороших вояк и Охотников. Тогда цель точно была бы достигнута, Крысы вырезаны, Кремер захвачен и допрошен. Башню ту же сожгли бы вместе с припасами и всем добром. Те восемьдесят Крыс — это было все, что смогли собрать Маги за двое суток.

Это было бы серьезно и эффективно. Такой суровый ответ на происки врагов.

Вы к нам пришли убивать, мы добрались до ваших задниц и надрали их.

Но я, конечно, молчал.

Мне то все прошло отлично, я о такой удаче даже и не мечтал.

Так по легкому попасть в плен, договориться обо всем со своими потенциальными соратниками, которые, кстати, видели меня первый раз в жизни. Да и про такие случаи прохода через Храм — с этим не сталкивались никогда. Прийти инициацию и убедиться, что пока мой путь связан с выжившими Магами.

Пока точно связан и мне бы надо погостить на Севере годик — другой, чтобы пройти обучение.

Что будет дальше?

Ответить несложно — или мы найдем что-то на Крайнем Севере, что поможет нам выдержать давление Астора. Или будем побеждены и уничтожены. Пока так вижу перспективу.

Возник вопрос — что делать с телом Гвардейца? Капитан требовал похоронить его по морскому обычаю, завернуть в парусину, груз в ноги и в море. Но Гвардейцам и, особенно Охотникам, такая мысль претила. Они побаивались этих бездонных глубин, и, как совсем земные люди, собирались довезти тело в Астор. Чтобы родители и друзья могли навещать могилу.

Главное, чтобы она была на суше.

Но капитан не собирался везти на своем судне раздувшийся труп. Погода стояла жаркая, льда на борту не было и три-четыре дня плавания изменили бы погибшего до неузнаваемости. Долго спорили и сошлись на том, что зайдут в порт Гардии, купят гроб и положат в него тело, обложив его льдом. В таком виде капитан готов был терпеть покойника на борту. Ну, то есть, ему больше ничего не оставалось делать. Сила была на стороне друзей погибшего.

Что поделать, трое парней остались валяться около башни Мага, но с этим поделать было ничего нельзя. С тем большим чувством сплоченности мы отстаивали участь нашего мертвого брата. Я тоже, как и все горячился и наезжал на моряков, поддерживавших своего капитана.

Хотя уже был на другой стороне, но эта проблема показала, что пережитое вместе тоже прочно связывает нас.

Кстати, я вспомнил, что клятву верности Гильдии так и не дал. Сначала, на стоянке, некому было давать. Без Старших, руководителей Гильдии, это не делалось. Потом службы моей осталось неделю всего, до прихода в Сторожку. Не было никакого смысла заморачиваться. Теперь вот внезапно выдернули в эту дурацкую разведку.

Да, присягу я не нарушал и клятве не изменял. Хотя, что это меняет?

Только моральное успокоение мне дает.