Слесарь 2

— Потрепали, и сильно. Потери немалые, — принял игру я.

Наверняка, они ничего не знают про гибель своих на Опушке. Просто никто не вернулся. Здесь понимают, что вся банда погибла, но не знают, как.

Тем более, я — необходимый источник информации. Уже это чего-то стоит.

— Говори, что знаешь, — нетерпеливо прорычал большой Крыс.

— Расскажу. Это надо знать всем? — и я кивнул на обступивших нас Крыс.

Маг кивнул Большому, тот зарычал и одним неразборчивым словом разогнал остальных по периметру поляны. Мы остались вчетвером, двое держали меня за руки,

Маг и Большой впились взглядом мне в лицо.

Я не стал тянуть:

— Старший, который Мечник, проявил смелость и, как оказалось, глупость — напал на караван Гильдии.

— Что стало с моим братом? — прорычал снова Большой.

Братом, все понятно, они и внешне похожи, две здоровенные детины. Правда, Мечник был поздоровее, особенно в плечах.

— Тоже, что и со всеми, — коротко ответил я.

Большой одним мгновением подлетел ко мне, схватил за грудь и начал трясти, как куклу. Голова моталась в стороны, ноги не касались земли. При этом он не переставал рычать, как животное. Он явно не слышал окрика Мага, сначала недовольного, потом злобного, потом рассерженного не на шутку. Лапа Крыса схватила меня за горло, его перекошенное лицо начало теряться перед глазами. Но вонь изо рта мешала отключиться. Не дождавшись действий от Мага, я резко ударил коленом в промежность и хорошо попал. Терять мне было нечего, сознание вот — вот могло покинуть тело.

Большой упал, как подкошенный, удар был внезапен и силен. Двое по бокам спохватились, надавили на руки, я лицом почти достал земли.

Крыс, шатаясь, поднялся с земли, перепачканный хвоей, держащийся за пах. По рычанью, я понял — мне конец. Внезапно раздался хлопок, тело Старшего рухнуло почти на меня. Выгнув голову, я увидел, что он в глубоком отрубе, но жив.

— Держите его и все, больше ничего не делать. Крок сошел с ума и мог убить пленника, — спокойно объяснил двоим оставшимся Крысам Маг.

— Если бы он его задушил, мне пришлось бы казнить его перед всеми, а так голова поболит пару дней, — пояснил он позже. Видно, что не для меня, а двоим Крысам, которым явно не понравилось такое обращение со Старшим.

Да, непростые у них отношения, смог подумать я, ощущая, как кровь приливает к голове. Меня вернули в прежнее положение, мрачное лицо Кремера оказалось перед моим.

— Спасаю тебя в последний раз, — бросил он.

Но испугать меня было не просто. Раз уж он вырубил своего телохранителя, мной он дорожит очень сильно. Человек из Гильдии, который не против поговорить, такого они еще не видели.

Сто процентов.

Каждый Охотник на моем месте положил бы сколько смог местных Орков. А смог бы он много, взять в плен невредимого не получится. Гильдия очень правильно воспитывала своих бойцов. Раненый все равно ничего не скажет, только посмеется.

Поэтому и я отдышался и веско бросил:

— Еще одно такое событие, и ты ни хрена не узнаешь. Ни ты, ни твои Старшие!

— Ты с меня пылинки должен снимать! Я обязан вернуться в Черноземье вместе со своими, и без любых ран! Все должно выглядеть, как будто я смог уйти от твоих слуг и сам добрался до берега. Тебе хоть это понятно?

Я почти кричал на Мага, стоя со связанными руками.

Видно было, что Магу 3-ей ступени было не очень понятно. Но по моему уверенному тону он точно решил, что я агент кого-то из Старших Магов в Черноземье. Я, конечно, точно не знал, есть ли старшие Маги вообще, но организация у «свободных народов» Севера присутствовала. Как пить дать, наших обнаружили давно и за это время подтянули толпу Крыс. Видя, что авторитет Кремера у Крыс не очень силен, можно было подумать, что это не его личные Крысы.

А прикомандированные.

И знаете, моя уверенность и слова подействовали! Кремер подтвердил мои догадки о том, что он точно не самый главный в местном Сопротивлении. С меня сняли веревки, и я смог растереть запястья. Из копий смастерили носилки, взвалили на них Большого и четверо Крыс, сгибаясь, потащили его тушу вниз.

Я шел рядом с Кремером, сзади топали неразлучная парочка. Они не поняли такой разительной перемены в моем поведении и, по-прежнему, были готовы меня схватить.

Не обращая на них внимания, я настойчиво доносил до Кремера, что никто не должен увидеть, как я зайду в башню. Уверен ли он, что все наблюдатели Охотников обратились в бегство? Не остался ли кто-нибудь из них на своем месте, отрезанный от берега развернувшейся сетью погони. И затаился, наблюдая.

На это он не мог ответить, пока не доберется до башни. Там его основная сила, там он может проверить окрестности на всплеск живого.

— Может получиться, что будет поздно! Если меня увидит кто-то из Охотников, я умру страшной смертью, а у Севера пропадет возможность вернуть себе Черноземье, — я, конечно, блефовал. Но ясно понимал желание Магов вернуть под свое управление самые богатые земли. Чего они могут еще хотеть?